Записки графа Рожера Дама - страница 16
Всякое заблуждение, однако, дает наблюдательному человеку средства поучиться, и я люблю подобного рода интересные воспоминания. Несчастному инженеру, присланному из Франции по просьбе принца Линя, были поручены только мосты и шоссейные дороги, т. е. он с самого своего приезда был устранен, работы же по-прежнему оставались в руках инженера армии, родом голландца, достаточно ученого, но раздраженного против князя Потемкина, которому он, со своей стороны, не внушал никакого доверия.
2-го августа, вечером, принц весело вошел в мою палатку и, застав меня в глубоком сне, вздумал пошутить надо мной и заставить меня заслужить то, что он мне принес. Он вспугивает меня со сна. «Скорей, скорей на коня, — говорит он мне, — турки сделали вылазку по всем пунктам, они уже у нас в лагере». Я приказываю людям привести мне коня, поспешно одеваюсь, в мгновение ока беру саблю, надеваю мундир и готов уже следовать за ним. Тогда, смеясь своему успеху, он прикрепляет мне к петлице Георгиевский крест, который только что прислала Государыня. Никогда в жизни я не испытывал и никогда не испытаю большей радости. Я обнял принца Нассау с тем большею признательностью, что именно он придумывал разные способы, чтобы дать мне возможность заслужить этот крест, и что он мог и не прилагать стараний к этому, так как у меня не было никакого чина в армии. Я уже не спал больше эту ночь, а провел ее в радости по поводу нового знака отличия. Счастье это нужно пережить в 21 год, чтобы понять его. На следующий день, рано утром, я отправился к князю Потемкину с обычным выражением благодарности, где меня ожидало новое доказательство милости Государыни, пожалуй, еще более ценное для меня: она прислала мне золотую шпагу[33] с русской надписью: «За храбрость, выказанную в боях на лимане под Очаковым». Какую радость, какое счастье, какую признательность я имел удовольствие выразить князю Потемкину! Кажется, мне удалось убедить его, что я готов все свои желания, все усилия направить к тому, чтобы найти новые случаи доказать Императрице и ему мою полную преданность.
Принц Нассау получил, кроме Георгиевского креста второй степени такую же шпагу, как и я, но только с бриллиантами. Это были две первые шпаги, пожалованные Государыней; впоследствии она ввела эту награду за военные дела; на них простая надпись: «Доблестному».
5-го августа турки, рассеянные в своих обширных садах, расположенных вне их больших окопов, сильно беспокоили правое крыло армии, которое стояло против них. Князь Потемкин решил завладеть этими садами и соорудить на месте их редут, что дало повод к жаркому делу. Я вспоминаю еще случай, в котором мы увидели промысел Провидения. Князь далеко выехал из своего лагеря со свитою в более чем 200 человек; он отъехал на этот раз не далее пушечного выстрела, разъясняя генералу траншеи подробности выполнения дела; единственное ядро, пущенное с возвышения, упало посреди его многочисленной свиты и разорвало лишь одного губернатора Кременчуга, Ивана Максимьева, пользовавшегося во всём государстве и во всей армии весьма заслуженной славой злодея без стыда и совести и самого жестокого губернатора. Это наказание Божие вызвало чувство благодарности к Богу за Его справедливость и ни в ком не вызвало сожаления[34]. Турки были изгнаны из садов, и редут был сооружен.
7-го было новое дело на левом крыле, стоявшем под начальством Суворова, которого князь Потемкин прозвал Кинбурнским и который был в отчаянии от того, что был принужден служить под его начальством. Турки сделали вылазку на эту часть. После обеда Суворов был пьян[35]. Он атаковал турок и без всякого порядка и мер предосторожности преследовал их до самых окопов, где был встречен таким градом артиллерийского и мушкетного огня, что потерял много народу. Тогда он стал отступать. Турки всё время с успехом преследовали его[36] и изрубили большое количество лучшего его войска.
Я осмелился заметить ему, какие несчастья могут последовать, если он не потребует подкрепления. Он упорствовал и потерял половину своих людей. Редко я видел столь кровопролитное дело. Наконец, откинув его почти до самого его лагеря, турки остановились при виде боевого ряда и закончили эту бесполезную бойню, виновником которой был Суворов да еще неправильности укреплений, на протяжении окопов, не имевших взаимного отношения и таким образом дававших туркам возможность ежедневно делать нападения, стоившие нам больше народу, нежели им. Принц Ангальт, принц Линь и я всё время горевали по поводу ошибок, лишавших армию столь драгоценных солдат; но не было никакой возможности убедить князя Потемкина изменить свою систему: он рассеивал редуты, не образуя правильных траншей, растягивал войска и не шел вперед.