Записки о Рейчел - страница 14

Зайдя в «Смитс» напротив, я не мог не вспомнить об экзаменах. Эта подготовительная школа была просто убогим фарсом: тупая директриса, никаких удобств, явная нехватка учителей (судя по тому, что мне придется самому связываться с учителем английского). Впрочем, я не слишком переживал по этому поводу. Еще год назад, учась в подобной школе, я бы чувствовал себя довольно глупо, но теперь это казалось лишь частностью в моей жизни, а не ее основой. Интересно. Похоже, я становлюсь старше.

В прихожей я столкнулся с Дженни. Она как раз выходила, чтобы пойти обедать с подругой. Я не знал, что в наши дни у девушек принято так себя развлекать, и сказал ей об этом. Дженни рассмеялась, но я заметил, что ей неловко. Норман был дома, и в холодильнике оставалось яйцо по-шотландски[5]. которое мы могли съесть. Я сказал ей, чтобы не беспокоилась, и пожелал весело провести время.

Уже в своей комнате я извлек блокнот, посвященный Рейчел, чтобы подготовиться к звонку. Я листал его, делая пометки, подчеркивая особенно удачные фразы, рисуя рожицы. Но сосредоточиться было трудно. За окном Вина, одна из двух полосатых кошек Дженни, кралась в сторону мусорных баков. Я дошел до единственного сохранившегося до наших дней экземпляра рукописи, живописующей первое свидание с Рейчел. Я ощущал подавленность и уныние.

Вскоре она, наконец, позволила принести ей выпить. Когда я вернулся из кухни, она уже ушла. Нет, не ушла. Она обнималась с каким-то очень высоким типом в белом костюме. Я стоял, держа стаканы, как негр-официант в ресторане «Родезия» (Нэшвилл, штат Теннеси). Через пару минут начнется следующая песня. Что она станет делать? Я хотел найти хозяина и спросить, нет ли здесь какого-нибудь чулана или неработающего туалета, куда я мог бы забиться, пока не кончится вечеринка.

Один из стаканов исчез. Прямо перед собой я увидел Джеффри.

— Что случилось с твоей? — спросил он.

— Решила меня обломать. А твоя где?

— Пошла посрать или вроде того, — он пожал плечами, — но она вернется. А твоя вернется?

— Непонятно. Твоя — какая она?

— Супер. Огро-омные сиськи.

— Это я и сам видел. Но какая она?

— Я не знаю. Просто любит танцевать и выпивать. Мы с ней почти не говорили. — Потом он спросил: — Чего это ты заладил: «Какая она»?

— Да, прости. Она пойдет с тобой трахаться, как думаешь?

Прикрыв глаза, он кивнул.

Песня закончилась. Я не смел обернуться.

— Эй, — сказал Джеффри, — твоя целуется с этим парнем.

— Да?

— Да, но… они прощаются. Он сваливает.

Я посмотрел. Белый костюм удалялся. Рейчел развернулась на каблуках и направилась к нам.

— Она идет сюда, — прошептал я, — не подведи. Скажем, мы музыканты или вроде того.

Джеффри был в ударе. Он отлично выглядел и был уверен в себе. Представляя каждого из нас, он интригующе понижал голос. Он подыгрывал мне, как ассистент в комической паре. Он притворился, что впервые слышит оба моих самых смешных (как говорят некоторые) анекдота. Он стащил на кухне целую бутылку вина. И, как выяснилось, Рейчел была немного знакома с сестрой Джеффри. Пока мы болтали, с лица Рейчел не сходила улыбка. У нее были полные коричневые губы и не вполне ровные зубы: два верхних передних слегка перекрывали друг друга, образуя заостренный выступ — знак удачи, как мне всегда казалось. Все было чудесно, пока не вернулась девчонка Джеффри. Ее звали Анна, и она оказалась шведкой, что прозвучало для Джеффри как гром среди ясного неба.

С ее появлением общий настрой компании резко понизился. И дело вовсе не в Анне, которая была совершенно очаровательна. Просто с точки зрения Рейчел все выглядело так, будто я со своим «кадром» и Джеффри со своим «кадром» собрались вместе и планируем скорее переместиться в чей-нибудь дом, или квартиру, или комнату, чтобы там литрами пить слабый растворимый кофе, слушать пластинки и неумело домогаться… В общем, именно это и было у нас с Джеффри на уме. Ведь вечеринка стремительно близилась к завершению. Кроме нас оставались еще только две пьяные парочки, несколько кретинов с масляными рожами и весьма странная, одинокая (и, похоже, изрядно удолбанная) девушка.