Записки судебно-медицинского эксперта - страница 7

Этот вид смерти имеет довольно много специфических признаков, которые позволяют в ряде случаев поставить диагноз переохлаждения даже без гистологического исследования (хотя лучше, конечно, с ним). Не было также и ни одной зацепки, которая позволила бы предположить какую-либо другую причину смерти. Я так и сказал следователю, однако он меня «успокоил»: все ясно и нужно только уточнить время замерзания. Пришлось порекомендовать следователю назначить так называемую комиссионную экспертизу, что он и сделал, оставив в Бюро вместе с постановлением материалы уголовного дела.

В экспертизе участвовал наш учитель, профессор В.П. Десятов, признанный специалист в этой области — смерти от переохлаждения посвящена его докторская диссертация. В обсуждении вместе с ним и другими опытными специалистами впервые принимал участие и я.

Из материалов дела следовало, что потерпевшая была худенькой женщиной небольшого роста. В момент смерти на ней была только тонкая нижняя сорочка. Труп ее был обнаружен в овраге на снегу. По данным гидрометеослужбы в тот день, 2 декабря 1972 года, температура воздуха в районе Напаса колебалась от минус 27 до минус 32 °C, ветер дул слабый, влажность воздуха небольшая. С учетом всего этого наши специалисты решили, что потерпевшая должна была до наступления смерти находиться на морозе не более 40–45 минут. Комиссия отметила, что вывод врача-эксперта о причине смерти «переохлаждение организма» никакими объективными данными не подтвержден. Заключение было отправлено в Каргасокскую прокуратуру.

В апреле 1973 года состоялся суд, на который был вызван один из членов комиссии судмедэксперт Р. В судебном заседании он огласил выводы комиссии и подчеркнул, что причина смерти потерпевшей, собственно говоря, не очевидна, т. е. достоверно не установлена. Суд, посовещавшись, отправил уголовное дело на доследование с обязательной эксгумацией трупа и его повторной судебно-медицинской экспертизой для определения причины смерти.

Во второй половине мая мы с коллегой, экспертом Н., вылетели в Каргасок. После немалых приключений, уже в конце мая, нам удалось добраться до Напаса. Весь май стояла очень теплая солнечная погода. В один из таких погожих дней на кладбище села Напас была вскрыта могила гр-ки К.

Как выяснилось, в декабре прошлого года, в сильные морозы, могила была выкопана (выдолблена) неглубокая — до крышки гроба оказалось не более полуметра. В жаркие майские дни грунт полностью растаял, и, как мы убедились, открыв крышку гроба, труп успел очень сильно разложиться. Вскрытие решили сделать тут же, на кладбище, благо погода позволяла. Приспособили под стол импровизированный щит из досок и начали работать.

Каково же было наше удивление, когда, приступив к исследованию трупа, мы увидели, что он практически не был вскрыт — отсутствовали секционные разрезы на голове и груди, только на животе был разрез кожи от мечевидного отростка грудины до лобка, ушитый обычным швом. Распустив шов, мы убедились, что рассечена была только кожа, в брюшную полость разрез не проникал. Пришлось произвести полное вскрытие трупа (трех обязательных полостей — черепа, грудной клетки и живота).

Надо сказать, что будучи уверенными в том, что все органы трупа врач-эксперт уже исследовал (так, по крайней мере, следовало из первичного заключения), мы взяли с собой только минимум инструментов — скальпель, секционный нож, ножницы, пинцеты и линейку. Пришлось выходить из положения и для распила черепа использовать ножовку по металлу, позаимствованную в местной ремонтной мастерской.

Исследовав труп, мы не обнаружили никаких внешних повреждений (кровоподтеки и ссадины на коже были уже неразличимы из-за гниения), никаких повреждений костей скелета и внутренних органов. Не было на трупе молодой женщины и признаков телесных заболеваний. Специфические признаки общего переохлаждения тела весьма чувствительны к процессам гниения и тоже не могли быть обнаружены. На всякий случай мы изъяли материал для гистологического, судебно-химического и судебно-биологического исследования (тампон с содержимым влагалища) без особой, впрочем, надежды на результат.