Записки военного летчика - страница 12

Нас это не смущало. Хотелось скорее начать учебу. Ждать долго не пришлось. На следующий же день начались полеты. Мы по очереди летали с инструктором, делая провозные полеты, сначала простые, а затем и сложные, с выполнением различных фигур.

Как- то случилось, что с первых дней у меня учеба пошла успешно, и я скоро оставил позади своих товарищей.

Тогда- то и начались мучительные дни. Инструктор, желая выравнять группу так, чтобы она шла дружно, чтобы все окончили вместе, решил придерживать меня. Все ученики делали по восемь-десять вылетов, а я -два. В вечерние часы вся группа также делала по шесть-восемь вылетов, а мне порой не доставалось ни одного. [31]

Зато в «наземных» делах недостатка не было. Я аккуратно бегал встречать самолеты после посадки, сопровождал машину, держась за крыло, к месту старта. Наловчился запускать мотор и перетаскал огромное количество бензина от границы аэродрома (туда он привозился на один полетный день) на свой «пятак», то-есть к месту, отведенному для работы нашей группы.

Операции с подноской бензина легли почти исключительно на меня, за что я и получил в группе шуточное прозвище «кухонный мужик».

Я досадовал. Несколько раз говорил с инструктором, просил:

- Дайте мне летать побольше.

Инструктор убеждал, что надо подтянуть всю группу, нехорошо, если я уйду вперед.

Так длилось полмесяца. А группа попрежнему шла неровно. По успеваемости группа получилась какая-то разношерстная. Наметились ученики сильные и слабые. Инструктор увидел, что трудно добиться, чтобы все шли ровно, и решил действовать иначе. Все стали получать более или менее равное количество полетов.

Мои дела быстро поправлялись. Погода стояла хорошая. Летали утром и вечером. Правда, уставали изрядно. Но кто на это обращал внимание!…

Очередные вечерние полеты. Я сделал уже четыре посадки и, решив, что на большее рассчитывать трудно, полетов мне больше не дадут, взялся за обязанности «кухонного мужика».

Захватил два огромных бидона и пошел за бензином. Бензин надо было наливать в бидон из бочки. Одному приподнять и наклонить тяжелую бочку было трудно, но мы как-то ухитрялись делать это. Только я схватился за бочку, как увидел вдали двух бегущих ко мне товарищей. Они что-то кричали и махали руками. Я оставил бочку и ждал. Запыхавшиеся товарищи подбежали и объявили:

- Инструктор не велел тебе носить бензин.

- Почему?

- Не знаем, он сказал, чтобы несли мы.

- Бросьте шутить, - рассердился я.

Но они вырвали у меня бидоны и налили их бензином. Мы пошли к своему «пятаку». По дороге товарищи не давали мне даже дотрагиваться до бидонов. [32]

«В чем дело? - недоумевал я. - Неужели инструктор заметил, наконец, что я больше всех ношу бензин, и решил сжалиться надо мной?…»

Пришли на «пятак». Самолет был в воздухе. Инструктор делал очередной полет с учеником. Вскоре он вернулся.

- Ну, давайте быстренько, заливайте бензин, - сказал он тем двоим. Потом расстегнул шлем, достал папиросу, закурил. Настроение у него было веселое.

- Спирин, - позвал он.

Я вытянулся в струнку.

- Садитесь, полетите сами.

- Один? - не поверил я.

- Один, - подтвердил инструктор.

Я был ошеломлен. Так вот в чем дело. Он щадил мои силы перед полетом и поэтому запретил нести бензин. Стараясь скрыть волнение, я быстро надел шлем, очки, перчатки, залез в кабину и привязался, как всегда.

Инструктор посмотрел, исправно ли работают все приборы, закрепил ремни в своей первой, сейчас пустой, кабине. Вынул подушку с сиденья, чтобы она не выпала в воздухе, и обратился ко мне:

- Ну, так вот - нормальный полет по кругу. Делайте так, как всегда делали, летая со мной. Оторвитесь, наберите высоту. Ниже 150 метров не разворачивайтесь. Нормальный разворот, коробочка и - на посадку. Поглядывайте за воздухом - машин летает много, если кто мешает, не смущайтесь, идите на второй круг.

Он говорил спокойно и добрым, хорошим взглядом смотрел на мое радостно-смущенное лицо. Он хорошо понимал, что творится с моими нервами, и старался успокоить меня.

А я сидел, слушал его и чувствовал, как у меня дрожат ноги. Каблуки сапог стучали о педальное управление. Я вылетал один! Первый самостоятельный полет. Не только в группе, но и во всей школе. Хотя и не было на моем самолете красных ленточек, но весь аэродром знал, что Спирин летит один, и тысячи глаз наблюдали за моим самолетом.