Записки звездочёта Сириуса - страница 42

— Кто идёт?

— Свои, — хрипло дыша, сказал он и внезапно рассмеялся: — Ну, так кто же из нас дурак?

— Я. — И Гром тоже засмеялся.

Геркулес бросил охапку сучьев возле костра.

— Ну, как? — взволнованно спросил Ник.

— Не уйти, — сказал Геркулес. — Понаставили постов почти через каждый метр.

— Тсс, — прошипел Пим.

К ним подбежал Карапузис и сунул Геркулесу под нос свою фуражку, пробитую пулей:

— Видал?

— Эх, на сантиметр бы пониже — и всё, — с глубоким сожалением сказал Геркулес.

— А ты как думал! — гордо заявил Карапузис, не уловив иронии. Считай, что медаль у меня в кармане. — И помчался к другим кострам.

За этот день он всем надоел до чёртиков со своей простреленной фуражкой.

К костру подошёл лейтенант. Ещё на первом привале капрал Карапузис ему доложил, что прихватил тройку полезных людей из города, и ожидал страшного разноса, но лейтенант только рукой махнул.

Геркулес готов был поклясться, что после того, как броневик вместе с мостом взлетел на воздух, лейтенант, как ни странно, немного повеселел.

Да, собственно, никто, кроме Карапузиса, и не огорчался — в броневике находились два его приятеля из личной гвардии Апчхибосса Утриноса, которая набиралась среди самых отъявленных головорезов во всех частях света.

Лейтенант долго смотрел на огонь, а потом вдруг спросил у Геркулеса:

— Скажи, парень, только по-честному, почему ты решил пойти против бородачей?

— Да так… — замялся Геркулес. — А вы?

— Солдат не рассуждает, — уклончиво ответил лейтенант. — А вот ты, как говорит капрал, — и он усмехнулся, — добровольно. А?

— Точно так, — лихо ответил Геркулес, решив, что тут какой-то подвох. — Добровольно. У меня с Громом особые счёты.

— Понятно, — хмыкнул лейтенант и кивнул на ребят. — А у них?

— У них? — на мгновение растерялся Геркулес.

— У них.

— Кормят у вас хорошо, — нашёлся Геркулес. — Верно, ребята?

— Верно, — солидно заявил Пим.

— Ещё как верно! — согласился Ник.

Лейтенант засмеялся:

— Ну, ладно. Это ваше дело. Всё равно, я смотрю, из вас правду клещами не вытянешь.

— А у него голова работает, — шепнул Пим Нику.

— Сеньор лейтенант! Сеньор лейтенант! — послышались возбуждённые возгласы.

В окружении толпы солдат к костру из темноты приближались двое бородачей. Один из них был очень высокий, в берете, рубашке защитного цвета и таких же брюках, заправленных в высокие ботинки. Другой — сухонький крепкий старичок точно в такой же форме, только на голове у него красовалась лихо сдвинутая набок капитанская фуражка.

Пим и Ник от неожиданности даже вздрогнули, а у Геркулеса вытянулось лицо.

— Гром! Гром! — тревожно зашептались солдаты.

— Добрый вечер, — весело сказал Гром и присел на срубленное дерево. Присаживайся, старина Мануэль, — пригласил он своего спутника. — Места на всех хватит.

Капитан Мануэль немного нервничал. Поэтому, прежде чем сесть, он кашлянул, вынул из кармана очки, которые надевал только в особо ответственные моменты, протёр их, снова спрятал и только тогда осторожно опустился на бревно.

Гром подмигнул ребятам, и они сразу заулыбались, хотя им и было не по себе. Пим и Ник ужасно боялись за Грома.

— Где они? Где? — через толпу пробивался взъерошенный Карапузис. Поймали голубчиков!

— Да заткнись ты, — остановили его солдаты. — Тише. Сами пришли. Дай людей послушать!

Капрал притих и судорожно вытянул голову из-за сдвинутых спин.

— Как видите, — сказал Гром, прищурив глаза, — мы пришли к вам без оружия и вовсе не собираемся вас запугивать и говорить, что все пути отрезаны и что надо сдаваться, а не то, мол, крышка.

Солдаты засмеялись. А Карапузис испуганно спросил:

— Окружены, да?

— Наоборот, — продолжал Гром, — мы у вас в руках и готовы поклясться, что на несколько километров вокруг нет ни одного бородача.

— Ну, если, конечно, не считать нас, — вставил капитан Мануэль.

Солдаты одобрительно загудели. А осмелевший Карапузис заявил:

— А чего с ними разговаривать? Хватай их!

Но кто-то пребольно щёлкнул его по затылку, и капрал сразу умолк, подозрительно оглянувшись на невозмутимые лица.

Пим и Ник тревожно завертели головами. Лейтенант встал:

— Вы предлагаете нам сдаться в плен и в то же время утверждаете, что не мы у вас в руках, а вы у нас. Где же логика?