Запомни будущее - страница 32
– Можно и не говорить.
– Хорошо, сейчас мы вернемся в город, и я найду вам снаряжение. Запас продуктов и мачете. Может быть, я даже найду людей, готовых пойти с вами.
– Нет, – сказал Ванинг. – Я не хочу терять время. Я пойду прямо сейчас.
Он шагнул было вперед, но Гуденоу схватил его за руку.
– Подождите, – сказал консул каким-то изменившимся голосом.
Он пристально поглядел Ванингу в лицо, поморщился и беззвучно присвистнул.
– Вы поймали ее, – сказал он. – Что же я раньше-то не заметил?
– Что поймал?
– Северную лихорадку! Теперь послушайте меня…
В голове Ванинга внезапно взорвалась огненная вспышка белой боли, которая тут же исчезла, оставив его разум холодным и… иным. Это очень походило на холодную лихорадку. Ванинг обнаружил, что мысли его несутся с необычайной ясностью до определенного момента… И все они устремлены на север. Разумеется, он должен идти на север. Именно такое побуждение преследовало его весь день. А он боролся с этим желанием. Но теперь понял, что бороться не надо, а следует повиноваться.
Он заморгал, глядя на тяжелое, встревоженное лицо Гуденоу.
– Со мной все в порядке. Никакой лихорадки у меня нет. Я хочу найти Каллахана, только и всего.
– Черта с два все в порядке, – мрачно ответил консул. – Я знаю эти симптомы. Вы вернетесь со мной, и будете оставаться в поселении, пока не поправитесь.
– Нет.
Гуденоу сделал движение, словно хотел завести руки Ванинга за спину. Детектив развернулся и нанес короткий удар ему в челюсть. Удар был очень силен. Консул отлетел назад и ударился головой о белесое дерево.
Потом сполз по стволу на землю и лежал неподвижно.
Ванинг даже не посмотрел на неподвижное тело. Он развернулся и пошел по тропе Каллахана. Он не глядел на следы. Казалось, его направлял какой-то инстинкт.
На север… На север!
Голова больше не болела. Мозг был странно прохладным, онемел и его покалывали, почти что приятно, иголочки. Его тянуло словно магнитом. Все глубже и глубже в джунгли…
Далеко позади он услышал крик Гуденоу, но не обратил на него внимания. Консул не мог его остановить. Хотя мог попробовать. Какое-то время Ванинг шагал все вперед и вперед, пока венерианские джунгли не поглотили его бесследно. Затем он минут десять пробежал легкой рысцой, потом сбавил шаг. Ему бы хотелось немножко отдохнуть, но он не мог остановиться. Только не сейчас…
На джунгли опустился туман. Серебристый туман, укутавший вуалью странный, призрачный лес. Затем туман унесло, когда поднялся порывистый ветер. Он скрутился полупрозрачными жгутами и скрылся в облаках. Ванинг даже не поднял взгляд. Он ни разу не повернул головы. Он шел на север… Только на север… Потом оказался в мягком, вонючем болоте, которое временами поднималось ему до талии…
Разумный человек обогнул бы болото. Вздрагивая, Ванинг упорно лез вперед, и поплыл, когда больше нельзя было идти. Где-то слева он услышал бормочущий кашель двигателя «болотного кота», но саму машину не увидел. Его поле зрения было ограничено узким пространством прямо перед собой.
Затем он почувствовал боль. Мягкая, но цепкая венерианская крапива разрывала его одежду и кожу. Пиявки впивались в ноги, пока не отпадали, насытившись. Ванинг продолжал идти вперед. Он шел как робот… Как автомат.
Бледный лес стоял молча, наблюдая за его безумным походом. Лианы частенько устраивали ему запутанные ловушки, и Ванингу приходилось бороться с ними несколько минут, прежде чем прорываться дальше. К счастью, эти лианы имели маленькую прочность на растяжение, но Ванинг вскоре измучился, у него болели все конечности. Высоко наверху облака сгустились и потемнели, наступило то, что на покрытой вечным туманом Венере считалось ночью. Но деревья тут же начали фосфоресцирующе светиться. Странная, находящаяся за гранью воображения была эта сцена, когда окровавленный, шатающийся человек шел по прямой все дальше и дальше на север… На север. Только на север. Он шел, пока переутомленные мышцы не отказались дальше повиноваться, и тогда Ванинг рухнул на влажную землю и погрузился в бессознательное состояние без снов.
Сколько проспал, Ванинг не знал, но когда проснулся, то сразу же пошел дальше. Ничего не изменилось. Только джунгли стали еще плотнее, а холодный свет сверху тусклее. Здесь только свет казался холодным. Воздух же был липким и удушливым.