Запоздалая встреча - страница 6
— Прокопьев Игорь Семенович, — сразу подобрался человек в ватнике. Электрик я. Так вот… — усевшись на предложенный стул, продолжил он: Вчера-то аврал у нас был, потом эта история с трубами… Я, когда поздно ложусь, сплю плохо. В общем, проснулся, когда пяти еще не было. Слышу вдруг — громкий такой звук с улицы. Тут до меня и дошло, что это в медчасти стекло тюкнули, с той стороны звенело. Ну, я в ватник — и на улицу. Все точно — стекло в санчасти было выбито. Глянул я внутрь: простыня на полу, а жмурика нету. «Уперли», — думаю. Что делать? Сначала рванул было вам сообщить, а потом сообразил: надо же их догнать, не могли они далеко уйти с трупом-то… Ну, я по следу, завернул за вагончик, а там… Мать родная! — Электрика буквально затрясло. — Труп-то как есть живой стоит и на меня смотрит! Здесь, товарищ капитан, каюсь — потерял равновесие. В стену вагончика тут, видать, головой и тюкнулся… В общем, Санек меня подобрал, когда на работу шел. А то бы замерз совсем…
Осмотр на месте добавил к рассказу электрика немного. Вчерашний снег был плотно утоптан, а свежие следы за два часа благополучно замело.
Вроде бы дело складывалось так: какие-то преступники подбросили тело неизвестного, для маскировки его порядком изуродовали, развалив пирамиду, а потом похитили, испугавшись экспертизы. Версия получалась довольно складной, но вот маленькая деталька все портила: стекло в вагончике было выбито изнутри. И еще эти пальцы и татуировка…
Днем в городке стало шумно. Понаехали люди из треста, комиссия по технике безопасности и еще из окружного УВД.
Молодой, да, видать, из ранних, лейтенант из управления так «объяснил» Баранову, что и как произошло:
— Преступники эти — любители черного юмора. Как они лихо напугали Прокопьева ожившим покойничком! Опять же с «побегом» трупа: дверь опечатана, окно выбито изнутри. Мистика, да и только! А все очень просто ничего не стоило пробраться в мед часть через этот вот люк.
В полу вагончика действительно имелась крышка. Под ней был закреплен ящик, в котором медсестра Зоя держала кое-какие лекарства. Можно было этим путем попасть в вагончик. Можно. Но на картонных коробках с лекарствами, покрывавших дно ящика в несколько слоев, не было никаких посторонних следов. Не трогали эти коробки с места, давно не трогали. Как же лейтенант не видел этого?
Врач, которому Баранов рассказал о фалангах пострадавшего, особой заинтересованности к подобной информации не проявил: «Подумаешь, четыре фаланги! А вы видели детей некоторых алкоголиков?»
Когда Баранов заговорил о необычайной татуировке с экспертом, тот прочитал ему целую лекцию, из которой следовало, что старые виды татуировок и методы их нанесения (в них-то Баранов и сам неплохо разбирался) уходят в прошлое, а на смену им…
Словом, всем хотелось объяснить необычное обычным, и чисто по-человечески это было понятно. А потому, когда Баранов подавал рапорт о ходе следствия, майор Манохин попросил его дружески: «Убери ты, капитан, это место, про пальцы. Тела-то все равно нет, а мне с таким докладом к начальству, сам понимаешь…»
Размышляя о своем желании принести пользу всему живущему, я тащился по пыльной немощеной дороге к густому кустарнику на самой окраине поселка. Придя на искомое место, я, как и договорились, свистнул два раза. На мой призыв тут же объявился Максим.
— Ну? — коротко осведомился он.
— Вот… — я протянул ему сверток. — Костюм и ботинки. Пришлось поторговаться на толкучке. Есть еще майка, лыжная шапочка, шарф, солнцезащитные очки. — И чувствуя, что прямо-таки начинаю дрожать от волнения (я боялся, как бы Максим не воспринял мой вопрос свидетельством авидхъи[2]), решился спросить: — А тебе не кажется, что мы делаем ошибку?
— Нет, не кажется, — ответил Максим жестко.
— Правильно ли мы поступаем? — все же уточнил я.
Максим усмехнулся:
— Поступки совершает каждый из нас. Стань сам владыкой над собой, не будет над тобой владык!
— Хорошо, — согласился я. — Но если у нас возникнут какие-то отношения с ним, — я ткнул пальцем в сторону кустов, — в нас появится привязанность, потом страсти и страдания. Ведь так, кажется, говорит Будда?