Запоздалый приговор - страница 54

Уха оказалась вкусной, наваристой — из щуки, как пояснил хозяин. Впрочем, вкусным было и все остальное. Повар у Алексея Романовича был отменный, что и говорить.

— Грибочки обязательно попробуйте! — предлагал «большой человек». — Белые, маслята, подберезовики.

Попробовать все было невозможно физически, но хотелось. Виктор и Алексей Романович поочередно ухаживали за Риммой, подкладывая в ее тарелку то салат, то колбаску, то вареный картофель с тушенным в сметане мясом. Уже через пятнадцать минут она почувствовала насыщение и, чтобы не обидеть хозяина, накалывала на вилку самые крохотные кусочки и, прежде чем проглотить, пережевывала их не менее сорока раз.

Мужчины пили исключительно водку.

— Вот истинно русский напиток! Мужской! — громогласно заявил Алексей Романович, хотя на столе присутствовали и коньяк, и вино, и шампанское.

Римма предпочитала последнее. С коньяком у нее теперь были связаны не лучшие воспоминания. А водку она не пила вообще. Мужчины наливали, беленькую, точнее, разливал хозяин дачи, он же по большей части говорил и тосты: за процветание державы, за хороших людей, которых в ней можно по пальцам пересчитать, за женщин и матерей, за героическую историю, которую стали попирать самым возмутительным образом, за достижения в отечественном спорте и за то, чтобы показать Западу, что мы еще «ого-го».

Виктор отпивал небольшими глотками. Алексей Романович не обижался: ясное дело, спортсмен. Зато сам осушал свою рюмку до дна, одним лихим залпом.

О делах говорили мало, но из того, что Римма услышала, она поняла, что Алексей Романович собирается баллотироваться в депутаты, а в настоящее время имеет в Москве и за ее пределами большой бизнес. Какой именно, она так и не поняла, но то, что значительная часть финансовой поддержки в проектах Виктора идет от него, уловила. Возможно, они не хотели в ее присутствии подробно обсуждать свои проблемы. Наверное, так оно и было. Зачем же тогда он привез ее с собой? Римма немного подумала и пришла к выводу, что все-таки в первую очередь они были приглашены просто отдохнуть, а для решения нескольких вопросов, какие наверняка имелись, мужчины всегда могли найти пару минут. Прибыли ведь не на час, и места в доме хватает.

— Вот скажите, Риммочка, — обращался к ней «большой человек», — вам нравится весь тот бардак, что творится сейчас в стране?

— Но это же неизбежно, когда происходят преобразования, — искренне отвечала она.

— Вот-вот! — гремел Алексей Романович. — Так считает большинство. А насколько он затянется, никто не знает.

Римма пожимала плечами.

— А то, что кавказцев в Москве скоро будет больше, чем славян? Как вам? — продолжал он, уже конкретно ни к кому не обращаясь. — Превратили столицу нашу в черт знает что! В какой-то цыганский табор! И что самое интересное, никому до этого нет дела.

— Но ведь и Москва не сразу строилась, — это уже говорил Виктор. — Со временем и порядок наведут.

— Ох! — вздыхал Алексей Романович и откидывался на спинку стула, который жалобно под ним поскрипывал. — Кто и когда? Вот вопрос! Нет, ждать нельзя. Надо уже сейчас браться, надо делать, а не орать с трибун.

Римма слушала его и во многом соглашалась. Умные, правильные вещи говорил он, толковые. Но, опять же, кто будет браться и как? Она не решилась спросить — в таких вопросах была не сильна, — вставила только:

— И среди кавказцев большинство — нормальные люди…

— Согласен, — тут же отреагировал «большой человек». — Но это — в частности. А в общем масштабе?!

— Ну, не знаю…

— Вот-вот! Вы, Риммочка, например, куда собираетесь поступать?

— В театральное, — ответил за нее Виктор. — Актрисой хочет стать.

— Н-да, — протянул Алексей Романович, — там, конечно, премудростям экономики и политики не учат… Но актрисы стране тоже нужны. — Он вдруг приободрился, разлил водку, Римме подлил в бокал шампанского. — Что, друзья мои, заткнем за пояс Голливуд? А? Да с такими красавицами мы их в скорости на обе лопатки. За вас, Риммочка! — И потянулся чокаться.

Застолье продолжалось довольно долго. Потом были шашлыки на свежем воздухе, на симпатичной полянке позади дома, окруженной молодыми березками. На шашлыки Римма уже не могла смотреть и вздохнула с облегчением, когда хлебосольный хозяин объявил: