Запретная любовь - страница 13

Все эти мысли вызывали в Лине отвращение. Но приходилось держать на лице вежливую маску, иногда подыгрывая охами-вздохами.

Уже за двое суток до праздника все трое мужей старались как можно реже показываться в коридорах. Но если первому и второму супругам можно было при необходимости отсидеться в опочивальне Анираны, то Ритон, спавший в комнате для слуг мужчин, частенько попадался на глаза Лине подавленным и измученным. Женщины, что служанки, что фрейлины, до этого времени хоть как-то соблюдавшие условности, теперь как с цепи сорвались.

Трижды Лина видела издалека Ритона прижатым к стенке одной из дам его жены. Каждый раз фрейлины, никого не стесняясь, прямо в коридоре, развлекались, как желали. Обычно Ритон стоял с приспущенными штанами, стонал от возбуждения и вилял бедрами, как последняя шлюха, в то время как женские пальчики то мяли, то поглаживали его член и яйца, не забывая время от времени проводить по возбужденной плоти острыми ногтями.

Ритон сходил с ума от возбуждения. По лицу текли слезы вперемешку с потом. Член стоял колом, яйца казались намного больше, чем обычно. Женские ногти, аккуратно подпиленные, острые, «прогуливались» по выпуклым венам, головке и стволу, то и дело царапали яйца. Ритон дрожал, практически не понимая, что с ним происходит. Животное желание застилало разум. Сейчас не осталось ничего в сознании, кроме животного желания, раздиравшего тело.

— Ты хочешь меня, ранси? — словно сквозь вату услышал Ритон стандартную фразу.

— Д-да, г-гос-с-п-по-ж-жа… — заикаясь, рвано выдохнул он. Хочет, желает, жаждет. Гибнет от дикого желания.

Тихий смешок, раздавшийся на краю сознания, отозвался пупырышками в паху и гениталиях. Тело Ритона пронзила вдруг жуткая боль, отрезвляя и приводя в себя. Он дернулся, ударившись головой о стену, закричал, не сумев удержаться: женская ладонь сжала яйца, особо не рассчитывая силу.

— Я накажу тебя, ранси, — недовольно сообщила мучительница, разжимая ладонь. — Ты не должен был меня пугать.

Ритон вздрогнул от этого обещания. Дамы его жены отличались особой изощренностью в выборе наказаний.

— Подойди, — между тем обратилась мучительница к кому-то третьему. — Как тебя зовут?

— Лина, госпожа, — услышал Ритон знакомый голос и почувствовал, как вспыхивают от стыда щеки. Нет, только не она! Боги, пожалуйста!

— Идем со мной, Лина, поможешь. Одевайся, ранси. Ты заслужил свое наказание.

Он повиновался: натянул штаны и покорно пошел позади двух женщин, целенаправленно шедших на задний двор. Не зная, что за наказание ему предстоит, Ритон прокручивал в голове сотни возможностей. И от каждой ему становилось плохо просто потому, что во время наказания рядом с ним должна была находиться Лина.

Высокородные господа обязаны были называть прислугу женского пола исключительно по имени. Лина уже уяснила себе это правило и без колебания назвалась, подойдя к недовольной прерванными играми фрейлине. Ритон стоял рядом, чуть ли не пурпурный от унижения, с членом наперевес и переполненными спермой яйцами.

Сердце предательски сжалось. Участвовать в наказании Лине не хотелось. Но отказать фрейлине без серьезной причине было нельзя, а потому женщины направились на задний двор.

Лина шла и слышала в шагах Ритона обреченность. Он не ждал от судьбы ничего хорошего, заранее смирился со всем, что с ним хотели сделать, и даже не думал сопротивляться. Он был сломлен, как и все остальные мужчины-дроу.

На заднем дворе остановились возле столбов для порки. Фрейлина велела своей жертве полностью раздеться, отловила пробегавших мимо слуг мужского пола и двоим приказала привязать Ритона к этим столбам, третьего же отправила за палачом.

Холодный ветер недовольно завывал в крыше и щелях замка, свинцовые тучи давили на психику. Вот-вот должен был пойти дождь. Лина сидела рядом с фрейлиной на табуретах, старалась поменьше ежиться от непогоды и наблюдала за приготовлениями к порке.

Она с трудом сдерживала чувства. Очень хотелось подставить под удары саму фрейлину, уверенную в своей полной безнаказанности. До ужаса было жаль несчастного Ритона, висевшего голым на холодном ветру. Если бы здесь находилось больше народа, Лина отвернулась бы, не стала смотреть на мучения мужчины. Но фрейлина сидела рядом и зорко наблюдала за всем и всеми.