Запретная женщина, или Первая жена шейха - страница 26
Когда мы заполнили формуляры и уже хотели направиться к лифту, портье сказал, обращаясь ко мне:
— Прошу прощения, мисс Шмидт, у меня для вас письмо.
Я, не веря своим ушам и глазам, взяла конверт, вскрыла его дрожащими руками и обнаружила в нем факс. Лиза с любопытством склонилась над бумагой, и я прочла вслух:
Hi, Verena,
Welcome to the United Arab Emirates. I'll be glad to see you again. I'll give you a call later on today.
Enjoy your day.
Khalid[16]
У меня было такое ощущение, как будто на меня обрушился Космос. Такой радости я в своей жизни ещё не испытывала.
— Нет, этого не может быть… — пролепетала я с глупой улыбкой.
Более откровенного изъявления чувств я себе позволить не могла, но внутренне подпрыгнула от счастья. Слова Халида заполнили меня каким-то жгучим светом, который я, похоже, излучала каждой своей клеткой. Потому что откуда-то издалека до меня донесся голос Лизы:
— Я надеюсь, он не будет таскаться сюда каждый день?
Я поняла намек — Лиза хотела спокойной жизни.
— Не волнуйся, Аль Ваха — это слишком далеко отсюда.
Чемоданы давно уже были распакованы, вещи аккуратно развешаны в шкафу, а я все никак не могла уснуть. От волнения я ворочалась с боку на бок. Кроме всего прочего, меня мучила ещё и неизвестность: чем же закончится моя встреча с Халидом?
Через два часа я отправилась завтракать. Лиза тем временем, наверное, уже видела десятый сон. Я пила кофе и нервно курила. О еде я и думать не могла. Чтобы у меня пропал аппетит — такого со мной давно не случалось! Тем более что я не просто всегда любила поесть, но была ещё и законченной гурманкой.
Виновата в этом была отчасти, конечно же, моя первая любовь — Хенрик. Мне тогда было семнадцать, я училась на курсах оформителей витрин, и он регулярно водил меня обедать. Легендарный «Кронен-халле», некогда шикарный «Нова парк» или «Пикколи академия» — вот далеко не полный перечень ресторанов, в которых мы обедали.
После окончания учебы у меня были запланированы трехмесячные курсы английского языка в Англии. Если бы я не поддалась на авантюры Хенрика, сколько бы я сэкономила нервных клеток!.. (Халида в то время в Англии бы не было.) Но Хенрик разрушил мои планы и потащил меня в кругосветное путешествие, которого я совсем не жаждала. К тому же я была ещё слишком молода для такой связи.
— Верена! Мы же собирались пожениться. Ты же не можешь меня сейчас бросить одного! А английский ты сможешь учить и во время поездки.
Хенрик был фантазером и мечтателем. Не успела я опомниться, как перед дверью уже стоял новехонький кемпер[17], и мы тронулись в путь.
Вначале я путешествовала без особого восторга. По-настоящему я вошла во вкус только в Марракеше. Волшебство и буйство красок этого восточного города меня покорили. Я как зачарованная, хотя и не без страха, смотрела на заклинателей змей, жонглеров и фокусников, на водоносов. В Алжире мы на собственной шкуре узнали, как опасно путешествовать по этой стране. Масштабов нашего легкомыслия я тогда, к своему счастью, не осознавала. Я и так иногда просто умирала от страха. Но как бы то ни было, повсюду — на горном курорте Аин эль-Хаджиди, в расположенной на скале Константине или в сказочно прекрасной Аннабе — имелись роскошные отели, в которых мы в конце концов находили прибежище.
Прошло полгода к тому времени, когда мы добрались до иранской границы и до меня наконец дошло, что у Хенрика серьезные проблемы с самим собой. Он, судя по всему, давно уже впал в депрессию. Он не видел больше цели в жизни, и у меня вдруг появилось такое ощущение, что он от чего-то бежит — не придумав ничего остроумнее, как взять меня с собой.
На этом наше кругосветное путешествие, а вместе с ним и моя первая любовь закончились.
В номере вдруг зазвонил телефон. Ещё заспанная и испуганная неожиданным звонком, Лиза пробормотала что-то нечленораздельное из-под одеяла. «Это, наверное, Халид», — подумала я. Мое сердце заколотилось, как у влюбленной девчонки. Я не ожидала, что все произойдет так быстро. Я сделала глубокий вдох и выдох. Потом собралась с духом и взяла трубку.
— Yes, hello?
— Верена! — смущенно рассмеялся он. — Это ты?