Зари. Мне удалось убежать - страница 11

В конце 1994 года, перед приходом талибов к власти, наша жизнь в шахри-нав стала совсем невыносимой — сильно похолодало, выпал снег. По вечерам девочки должны были носить воду с улицы — это было нашей работой, и когда мы заходили в дом, наши руки были синими от холода и совсем нечувствительными. Моя мама заметила, что я и мои сестры постоянно чешемся. Она спросила у матери Мазган, как можно вывести вшей, и та посоветовала ей просто обрезать нам волосы. Но мы и думать об этом не хотели. А между тем насекомые стали одолевать нас. У меня были только одни штаны и свитер, черные от грязи, поскольку мне приходилось носить их каждый день. К тому времени мы прожили в шахри-нав почти две недели, и всем стало ясно, что пришло время уезжать.

Моему отцу удалось передать через нашего родственника записку, в которой говорилось, что мы должны взять напрокат какой-нибудь транспорт и ехать сначала в Джелалабад, город на востоке Афганистана. До него было два с половиной часа езды от Кабула. Моя мать и наша соседка решили нанять микроавтобус, но в день, когда мы собрались ехать, пакистанское правительство закрыло проход через границу в городе Торкхам, пытаясь остановить поток беженцев из Афганистана. Нам пришлось изменить маршрут.

Когда пришло время уезжать, моя мать и наша соседка, тетя Несфиса, плакали. Я тоже начала плакать, но лишь потому, что моя мама была расстроена. Тогда я еще не понимала, что покидаю свою родину. Моя мать сказала нам, что мы должны попрощаться со страной, в которой родились, и мы так и сделали, но я осознала в полной мере, что происходило с нами тогда, лишь спустя время. Из Кабула мы уезжали ранним утром, было еще темно и холодно. Мы взяли с собой только самые необходимые вещи, а также хлеб, питьевую воду и молоко для моей маленькой сестренки. Мы приехали в Джелалабад уже после наступления темноты и остановились на ночь в доме двоюродной сестры матери, которая выделила нам комнату. Моя мать задала сестре два вопроса: может ли она помочь нам добраться до Пешавара и нет ли у нее средства от вшей? К счастью, сестра нашла бутылочку с какой-то серой жидкостью с резким медицинским запахом, который я помню до сих пор, и моя мать сразу же стала обрабатывать ею наши головы. До этого у нас никогда не было вшей, и мы смутились, когда дети двоюродной сестры нашей матери стали смеяться и тыкать в нас пальцами. А они, должно быть, были в шоке, увидев, сколько насекомых копошится у нас в головах. Моей матери было очень стыдно, и она без конца извинялась перед сестрой за то, что мы принесли в ее дом вшей.

На следующий день мы снова встали рано и отправились на нашем микроавтобусе к границе с Пакистаном. Официальный пропускной пункт, располагавшийся в городе Торкхам, был закрыт, поэтому нам предстояло перебраться через границу нелегально, через горы. По этому маршруту люди, живущие в приграничном районе, за плату переправляли беженцев в Пакистан. Мы переплыли через узкую реку в деревянной лодке, а достигнув другого берега, поехали дальше в армейском грузовике. В кузове было очень тесно, и нам приходилось сидеть друг у друга на коленях. Не считая водителей и двух его помощников, в грузовике ехали только женщины, и если бы кто-то напал на нас, мы не смогли бы защититься.

Кроме этого, моей маленькой сестре требовалась молочная смесь, и матери нужно было всегда иметь с собой чистую теплую воду, чтобы разводить сухое молоко. Мы все по очереди держали сестру на руках, пока она спала. Я помню, как мы ехали через горы по каменистой дороге, и я кричала, потому что меня швыряло из стороны в сторону. Машина поднимала облако пыли, и я иногда не могла разглядеть даже сидящих рядом людей. Пыль въелась в нашу одежду, нашу кожу. Мне иногда казалось, что эта пыль осела даже на наших душах.

Мы доверили свои жизни незнакомому водителю и двум его помощникам, и в то время как я переживала, что мы можем упасть с утеса и разбиться, моя мать, вне сомнения, боялась, что эти мужчины могут убить, ограбить или изнасиловать нас. Мы раньше слышали истории о том, как афганских женщин и девушек продавали арабским шейхам.