Заря Айваза. Путь к осознанности - страница 73

— О, спасибо, но не стоило, не стоило… — Даже в такой ситуации он чувствовал одно, а говорил совершенно другое.

— А ты привез что-нибудь для Лидии? — робко спросила мать. — Она очень прилежная девочка. И навещала нас почти каждую субботу.

С тех пор, как я написал ей письмо о моем расставании с ней, Лидия сменила пару возлюбленных. Я не знал ни об одном из них, и мне было интересно, как они выглядели. Из тех редких писем, что мать посылала мне, я узнал, что Лидия постоянно навещала ее, чему мама придавала особую важность. Скорее всего, она никак не могла свыкнуться с нашим разрывом.

— Я ей ничего не привез. Мы уже долгое время не вместе.

— Ох, сын… ты с ней не вместе, но она любит тебя, она ждала твоего приезда. Она придет повидать тебя сегодня вечером.

Я пожал плечами в знак своего безразличия, однако в груди у меня кольнуло, как будто чем-то острым. Взаимоотношения с Астрид, несколько мимолетных романов, а также отношения с Гунилой Бериман — все они были увлекательными. Мое эго раздулось, когда я начал вспоминать о своих любовницах, об их статусе в оккультной иерархии, но, заглядывая вперед, можно сказать, что все эти отношения для меня опустились до уровня слизи. В них не было и крошечной частички от тех эмоций, что я испытывал вместе с Лидией. Все эти самодовольные истории о связи со вселенной через оргазм, о новом эоне освобождения человеческих существ… высвобождение сексуальной энергии — попросту загоняли интимные связи в какие-то позолоченные рамки. Только Гунила возвышала отношения между мужчиной и женщиной: я — Нюит, а ты — Хадит, однако в таких отношениях не было и намека на любовь — это был просто откровенный секс. Я едва могу поверить в то, что какое-нибудь возбужденное животное могло, хоть на секунду, любить так, как я любил Лидию. Истинная любовь для эмансипированных женщин была так же недостижима, как музыка для глухих.

— Сынок, не возражаешь, если я отдам эту брошь Лидии? — спросила мать тихим голосом, в котором таилось беспокойство по поводу моего внезапного всплеска эмоций. — Куда же я ее надену? Я не хожу на вечера, я уже в годах, да и драгоценности — для молодых…

— Если захочешь, отдай ее Лидии, она твоя.

Брошь Лидии отдала не мать — это сделал я. В момент ее появления в квартире она вела себя натянуто и напряженно, ее голос уже звучал не так, каким я его помнил, она протянула мне руку, как будто встречала какого-то дальнего родственника. За столом мы банально обсуждали наших общих друзей. Мать то и дело глядела исподлобья то на меня, то на Лидию, Младен покуривал крепкую «Драву», а отец ерзал на стуле, раздумывая над тем, что бы такое умное сказать. Через какое-то время Младен допил абрикосовый бренди, который по цвету был таким же прозрачным, как и водка, и, наконец, начал говорить:

— Боги, Боги, ты сильно изменился. Вот что происходит с людьми в большом мире. Поведай мне о пережитом!

За три года он получил от меня только пару писем да несколько открыток. Он сгорал от желания услышать в деталях события, произошедшие со мной. Я никак не решался начать, момент был слишком неподходящий — я хотел поговорить с ним наедине. Заподозрив неладное, отец начал ерзать на месте и тревожным голосом произнес:

— Я не хочу быть назойливым, — после чего он встал из-за стола.

— Нет, нет, сиди, пожалуйста. Мы поговорим с Младеном завтра, расскажи мне, пожалуйста, как тут идут дела.

Была почти полночь, когда я пошел провожать Лидию домой. Она жила с родителями и младшей сестрой на одной из тихих улиц рядом с ботаническим садом. Сладкий аромат цветущих лип пробудил во мне странное чувство, как будто внутри тесно переплетались прошлое и настоящее. С тех пор произошло много событий, но проникающие в настоящий момент ощущения из прошлого до сих пор жили во мне. Лидия показала на темные окна своей квартиры и произнесла:

— Я не могу пригласить тебя, мои уже спят.

— Хорошо, я и так очень устал, — ответил я и медленно пододвинул ее к себе.

Она положила голову мне на плечо. Я слышал ее быстрое и неглубокое дыхание, вдыхал аромат ее волос, который остался точно таким же, как и прежде. От ее нежного запаха и аромата лип у меня сжалось горло.