Заряна-печальница - страница 2
Взрокотали звончатые гусли.
Шли калики с прибаутками да охами
По векам, как по ступенькам.
В стольный град
Заявилися ватажно скоморохами:
Слушай гусельки —
Кто рад и кто не рад!
Смерды слушали —
Душою приосанились.
А монахи да ярыжки —
Прячут нос:
Чуть стемнело — к володыке,
Земно кланялись,
Спешно стряпали на вольницу донос.
И затеялось гонение на звончатые…
Только видано ль, —
Чтоб песню на Руси
На кресте распяли и прикончили!
Наши деды гусли пронесли
Через все кресты и все запреты,
Деды —
Безымянные поэты!
Ивану Малякову,
отцу моему
Прости, отец,
Что память я тревожу.
Так воды вешние
Тревожат землю-мать.
Я понимаю,
Может, и негоже
Житейской суетой ушедших донимать.
Но мы без вас
Подобны пустоцвету, —
Луга без трав,
К зиме — пустая клеть.
Забывшим вас
Не улыбаться лету
И малого пути не одолеть!
О ваших днях
Рожденья и кончины
Пускай себе молчат календари.
Вы — наши
И великие почины,
И завтрашних дорог поводыри…
Не зря, отец,
В низинном нашем крае,
Со мной встречаясь,
Мужики опять,
На «о» по-псковски
Крепко упирая,
И о тебе
Не прочь потолковать.
«Отвыкли мы от цокота копыт…»
Отвыкли мы от цокота копыт,
Но с давних пор
Звенит он в наших душах,
Как в позаброшенных церквушках
Под куполами давний звон гудит.
На все лады
Не только в городах
Поют заливисто веселые моторы.
Нам по плечу подлунные просторы,
Мы с веком
Вроде бы в ладах.
Так почему ж,
Завидев иногда
В строю машин
Обычную повозку,
Мы замираем возле перекрестка,
Как будто с ней
Простились навсегда?
И раз в году,
На празднике Зимы,
Коней впрягаем
В сани с бубенцами
И норовим гнедых потешить сами,
И, словно дети,
Радуемся мы?!
Иваны России
Сыну моему Ивану
В душе моей российские Иваны
Как звезды в небе, —
Нету им числа:
Оратаи,
Ваятели,
Смутьяны
И мастера иного ремесла.
Коль памятью не слаб —
Бери повыше:
Князей,
Царей Иванов
Знала Русь.
…Иван мой спит,
Пожалуйста, потише!
Но зашумите —
Я не рассержусь.
Ведь и в России
Кое-кто из русских
Улыбится ехидно:
«A-а, Иван…»
Безродным душам,
Маленьким и узким,
Доныне снится:
Русь — не океан…
В сараи,
Как в музеи,
Спрятав сохи,
Мы землю нынче пашем всё равно,
И на заре космической эпохи
Земная суть —
Обычной ржи
зерно.
И пусть наш век,
Как паруса тугие,
Орбиты рвет,
Ликуя и грозя.
Хоть Русь теперь не та
И мы другие,
Но без Иванов
Нам — никак нельзя!
«Позади, впереди…»
Позади, впереди
Разлилась непролазь:
На проселке грязь,
На обочине грязь.
По брезенту гудит,
Выкаблучивает дождь.
— Стоп, шофер, погоди:
Тут и пеше не пройдешь!
У шофера на висках
Засинели жилы:
«Газик» в глине, как в тисках.
— Выходи, Данила!..
За бугром трактора,
Силосные кручи,
Трактора, видать, с утра
Ужимают кучи.
Мы подходим:
— Так и так,
Помогите малость.
— Подсобить мужик мастак, —
Говорят, —
Случалось!..
У самих в глазах смешок,
Словно дождь колючий:
— На-ка вилы да чуток
Покидай на кручу!
«Захмелев, мой тихий дед…»
Захмелев, мой тихий дед,
Эх, куражился!
Повстречаться с ним
Сосед
Не отваживался.
И добро бы дед шумел
Перед бабкою.
Перед бабкою не смел:
Бабка — тяпкою.
Шел, крамольник,
Сам себе
Воля-вольница.
Дед ни власти, ни судьбе
Не поклонится.
А иначе
Чем проймешь
Жисть проклятую…
Только бабку не вернешь,
Конопатую.
Налетала с помелом
Черным коршуном…
Ох и тешилось село,
В смехе корчилось!
Дед себя —
В тугую грудь,
Будто в колокол…
И свершал обратный путь
К дому волоком.
«Километрах в ста от Пскова…»
Километрах в ста от Пскова,
Возле Тушиных болот,
Есть деревня, право слово,
Не деревня —
Сто забот.
Не успеет под капелью
Воробей перо омыть, —
Трактора гудят апрелю
Стоголосо:
«Будем жить!»
Молодухи за деревней,
На разливе,
У реки,
По привычке стародревней
Звонко бьют половики.
И дедам столетним
Дела
Тоже хватит по весне:
Старым вот как надоело
Греться солнышком во сне.
Окружили у правленья
Агрономшу
Брадачи:
Преподносят наставленья,
Словно в праздник калачи.
А над ними май,
Как мячик,
Кинул солнышко в зенит.
И, суля земле удачи,
Новосел-скворец звенит.
Землячкам
Мы не густо о доярках
Сочиняем песен:
Нет на фермах красок ярких,
Хлев Пегасу тесен.
Для него подайте воздух
И простор из края в край,
Для него гоните звезды —
Не какой-нибудь сарай.
На худой конец — мураву,
Чтоб нырнуть в ее уют…
На дворе ж —
Коров орава
Ту мураву знай жуют.
Не до рифмы, если толком