Защитить убийцу - страница 21

– А как насчет генерала Риверы? – спросил Дженнингс.

– С этим убийством Ванессу ничто не связывает.

– А Райса?

– Почерк одинаковый, такой же, как на озере: порезы на груди и лице, перерезано горло. На месте преступления найдены волосы и кровь Райса…

– Есть следы борьбы?

– Нет.

– Интересно. Если борьбы не было, откуда взялась кровь?

Хобсон пожал плечами.

Дженнингс попросил прислать ему копии обоих дел, а затем приказал водителю отвезти агента к его машине. Они ехали молча, пока лимузин не остановился.

– У вас есть моя карточка. Я хочу узнавать обо всех новостях по делу немедленно, – сказал Дженнингс. – Более того, я хочу, чтобы мне сообщили в ту же минуту, как Райс будет обнаружен, схвачен или убит, в любое время суток. Это самое главное.

Перед тем как Хобсон вылез из машины, Дженнингс добавил:

– Вы очень поспособствуете своей карьере, если окажете мне полное содействие. Я не единственный, кто заинтересован в этих делах. Есть очень влиятельные люди, которые хотели бы знать правду насчет Лост-Лейка.

Хобсон отослал копии дел в штаб ЦРУ, но ничего нового не происходило. Карл Райс исчез, как будто никогда и не существовал. Насколько Хобсон мог судить, никаких контактов между ним и Ванессой Уингейт после Лост-Лейка не наблюдалось.

Виктор не выпускал Ванессу из вида. Он узнал, что она жила на деньги из солидного фонда, который организовала для нее мать, и что она порвала с отцом все связи. Полтора года после выхода из «Дома безмятежности» Ванесса вела отшельнический образ жизни. Ее переезд в более дешевые апартаменты, где она живет сейчас, последовал после того, как ее взяли на работу в «Экспоузд». Ее попытки устроиться в более респектабельную газету провалились.

После разговора в черном лимузине Хобсон не видел Чарльза Дженнингса, но много слышал о нем. Через несколько лет после их короткой встречи Дженнингс был назначен директором ЦРУ. Когда сменился состав администрации, он вернулся в Пенсильванию и прослужил два срока сенатором, а четыре года назад его выбрали президентом Соединенных Штатов.

Хобсон все эти годы тоже успешно продвигался по служебной лестнице, пока не достиг должности помощника исполнительного директора службы правопорядка. Были и другие люди, заслуживавшие такого повышения, а некоторые – более достойные, чем он. Виктор часто думал о том, какую роль для его карьеры сыграл тот короткий разговор в черном лимузине, подобравшем его на парковке у бывшего дома Ванессы Уингейт…

Загудел интерком, и секретарша Хобсона сообщила, что мистер Сэм Катлер ждет в приемной. После того как она провела фотографа к нему в офис, Хобсон отпустил ее. Катлер осторожно осматривался. Чтобы успокоить его, Хобсон улыбнулся:

– Садитесь, мистер Катлер. К вам никаких претензий, если вас это беспокоит.

– Тогда зачем я здесь? – решительно спросил Катлер.

– Ванесса Келлер считает, что вам грозит опасность.

Плечи Катлера опустились.

– Вы шутите? Это из-за Ванессы?

– Она попросила, чтобы мы вас забрали и обеспечили вашу защиту.

Похоже, Катлер разъярился.

– Поверить невозможно! Разве вы не знаете, что у Ванессы не все дома? Я уже это проходил с полицией Вашингтона. Вчера вечером она позвонила 911 и сообщила, что меня убивают. – Катлер постучал указательным пальцем по виску. – У нее крыша поехала.

– Все не так просто.

– Я скажу вам, как это выглядит для меня. Я чувствую себя чертовски неловко. Сначала нашествие полицейских вчера ночью. Не хочется даже представлять себе, что подумали соседи. Теперь агент ФБР выволакивает меня из моего офиса…

– Я прошу прощения, но Ванесса куда-то уехала, и мне необходимо знать, куда именно. Я надеялся, что вы сможете мне помочь. Поверьте мне, это очень важно.

– Это ведь не имеет никакого отношения к ее отцу, верно? Она ему не угрожает? Вэн впала в ярость, когда узнала, что он собирается баллотироваться в президенты. Именно это сообщение спровоцировало данный приступ безумия. До этого с ней было все нормально.

– Нет, она не угрожала генералу Уингейту.

Катлер выглядел так, будто у него самого крыша поехала.

– Мне нравится Ванесса. Это правда, и я очень старался справиться с ее проблемами, но сейчас она переборщила. Она умнейшая женщина и потрясающий репортер. Если бы не ее проблемы с психикой, она вполне могла бы получить Пулитцеровскую премию. Но она не всегда может отделить реальность от фантазии, и состояние ее ухудшается, а не улучшается. Я только не могу понять, почему ФБР разговаривает с ней, да еще всерьез относится к ее словам.