Затерянный храм - страница 24

— А что тут на греческом? — спросил Грант.

Наверное, из-за дыма от костра голос Марины стал хриплым, а глаза заслезились.

— Это Гомер. «Илиада». Наверное, Пембертон ее читал, когда пришли нацисты. Это было последнее, что он написал. К картинке никакого отношения не имеет. — Она вернулась на предыдущую страницу и стала рассматривать набросок, словно это помогало ей удержать слезы. — Судя по рисунку… — Она сделала глубокий вдох. — Судя по рисунку, это примерно средняя или поздняя минойская эра. Зигзагообразные линии, скорее всего, чисто декоративны, хотя кое-кто рассматривает их как обозначение воды. Животное наверху… — Она прищурилась, поднеся тетрадь поближе к огню. — Наверное, это лев или сфинкс — в любом случае оно символизирует защищающие или охраняющие силы. А может быть, имеется в виду правитель. Птицы — голуби, они обычно обозначают святость места. В настоящем случае это подтверждается изображением храма в центре рисунка.

— Почему ты решила, что это храм?

— Наверху — бычьи рога. Это стилизованное изображение минойского храма. Точно так же как крест на здании обозначает, что там находится христианская церковь.

Марина смотрела в огонь. Грант не знал — размышляет ли она о том, что изображено на картинке, или думает о Пембертоне, но решил взять у нее тетрадь, прежде чем она уронит ее в огонь. Он посмотрел на картинку, а потом положил тетрадь на колено и с силой развел страницы до самого конца. Корешок затрещал, и Марина подняла глаза.

— Осторожнее.

— Что означает… — Грант, облизав губы, начал разбирать незнакомые буквы. — Фа… ранги… тон… некрон?

— Фаранги тон некрон? Где ты это прочитал?

Грант поднял тетрадь, показывая. На внутренней стороне страницы, почти у самой складки листа, вдоль рисунка снизу вверх были написаны греческие слова. Марина, выхватив тетрадь у Гранта, внимательно на них посмотрела.

— Ну да, — тихо произнесла она. — Фаранги тон некрон.

— Что это значит?

— Это место, название долины. На восточном берегу, возле деревни под названием Закрое. Слова означают… — Марина ненадолго задумалась. — Означают «Долина мертвых».

— Многообещающее название.

Над ними, поблескивая под лучами солнца, вздымались скалы из красного камня. Переплетавшиеся ветви платанов и олеандров затеняли дно долины. Грант глянул сквозь листья, прикрыв глаза ладонью. Он и Марина находились в обширном ущелье, которое слегка изгибалось в сторону моря. Высоко над их головами на боках утесов виднелись ряды темных отверстий.

— Это гробницы, — сказала Марина.

Она рассталась со своим черным платьем, обменяв его в деревне, через которую они проходили, на пару военных брюк цвета хаки и блузку с короткими рукавами. Блузка была расстегнута как раз настолько, чтобы притягивать взгляд Гранта всякий раз, когда он считал, что Марина на него не смотрит. Ее темные волосы были стянуты в хвост на затылке, и хотя косметикой она не пользовалась, но выглядела превосходно: три дня ходьбы по горам окрасили ее кожу великолепным загаром. На плече у нее висел моток веревки.

— Людей хоронят в этих пещерах начиная с минойской эры, — продолжала она. — Поэтому и Долина мертвых.

— Меня это не очень пугает. Солнце светит, цветочки в поле цветут, птички поют.

— А для греков птицы чаще всего были вестниками смерти, связными между этим и тем мирами.

— О-о… — В веселом чириканье Гранту послышались мрачные нотки. — А кто-нибудь эти пещеры исследовал?

— Постоянно. — Марина поморщилась. — Проходит совсем немного времени, и то, что для одного поколения считалось реликвиями, для другого становится добычей. Археологи нашли несколько древних захоронений, но большинство из них исчезли давным-давно.

— Тогда почему…

— Нас не могилы интересуют. — Она вытащила из кармана листок бумаги, на который перерисовала изображение из тетради Пембертона. — Видишь рога? Мы ищем храм.