Затмение - страница 9

«Какое счастье, что я не Ветерок! — в который раз подумал Воробушек. — Да лучше броситься с обрыва, чем иметь такого противного отца!»

— Ты где, Воробушек?! — раздался впереди нетерпеливый окрик Львинолапа.

Воробушек втянул носом воздух. На широком голом склоне было нетрудно ориентироваться, поэтому он быстро нашел своих спутников по запаху. Ежевика вел отряд по спуску, Ветерок бежал следом, а Грач, догнав остальных, поравнялся с Рыжинкой. Белка трусила одна, за ней брели Львинолап и Остролапка.

Воробушек вихрем бросился вдогонку. Мягкая трава приятно шуршала под лапами.

— Нелегко расставаться, — пропыхтел он, догнав отряд.

— Они сами решили остаться, — огрызнулся Грач.

— Как вы думаете, нам еще придется увидеться с кланом? — спросила Рыжинка.

— Надеюсь, нет, — проворчал Грач. — Глаза бы мои не смотрели на эти проклятые горы!

— Может, однажды, горные коты сами навестят нас? — предположила Остролапка.

И тут из-за скал за их спинами донеслось зловещее эхо далекого воя.

— Надеюсь, они сумеют благополучно добраться домой, — поежившись, пробормотал Львинолап.

— Успеют, — уверенно ответил Ежевика. — Они знают эту территорию не хуже любого горного кота.

Воробушек приблизился к брату с сестрой, почуяв терпкий запах леса. Вскоре трава под его лапами сменилась мягким ковром из листьев. Даже пронзительный ветер перестал цепляться за шерсть, как только стволы деревьев обступили котов со всех сторон. Остролапка со всех лап рванулась вперед, будто уже чувствуя в воздухе дыхание родного озера. Но Воробушек не разделял ее радости. Ему вдруг захотелось снова очутиться в предгорьях. По крайней мере, там звуки и запахи не терялись за деревьями и в зарослях травы! В этом незнакомом лесу он чувствовал себя совершенно слепым.

— Осторожнее! — слишком поздно крикнул Львинолап, и Воробушек обеими лапами запутался в густой ежевике.

— Мышиный помет! — он попытался освободиться, но ежевика плотно обвилась вокруг его лап, будто хотела поймать в ловушку.

— Не дергайся! — бросилась на помощь к брату Остролапка.

Воробушек подавил досаду и покорно позволил Львинолапу вызволить себя из зарослей. Остролапка вывела его на траву и подтолкнула вперед, подальше от колючего куста.

— Мерзкая ежевика! — пробурчал Воробушек, бросаясь вперед. Он совершенно не представлял себе дорогу, но отчаянно пытался не показать этого даже брату с сестрой.

Львинолап и Остролапка молча заняли свои места по обе стороны от брата. Едва заметным прикосновением усов Остролапка предупреждала Воробушка о зарослях крапивы и прочих препятствиях, а когда дорогу им преградило поваленное дерево, Львинолап шлепнул брата хвостом по спине, приказывая остановиться, затем перебрался через ствол и указал путь Воробушку.

Воробушек смирился. Царапаясь о кору, он послушно перелез на другую сторону. Одна мысль не давала ему покоя: «Неужели пророчество может касаться и слепого кота?»

Львинолап завозился на своей подстилке. Ему снился сон.

Он стоял на скалистой вершине, и горный ветер трепал его шерсть. Над его головой до самого горизонта вороновым крылом расстилалось беззвездное небо. Перед его взором, хребет за хребтом, словно волны окаменевшего озера вздымались горные склоны. Ночь стояла безлунная, но горы светились, словно Лунный камень.

«И это все — мое!» Львинолап в восторге бросился вперед, так что камешки градом посыпались из-под его сильных задних лап в темные, спящие внизу долины. Одним прыжком он перелетел через ущелье, приземлился на противоположном краю и торопливо заскреб когтями по гладкому камню, пытаясь удержаться. Потом снова прыгнул — легкий, как ветер, сильный, как молния. Сердце его билось ровно, дыхание почти не волновало грудь. Львинолапу казалось, будто он метет хвостом мягкое, как кошачья шерстка, небо. Кровь шумела у него в ушах, и больше не в силах сдерживать свой восторг, Львинолап, запрокинув голову, оглушительно взвыл. Голос его, подобно грому, облетел пустынные горы. — «Эй, слышите? У меня в лапах сила звезд!»

— Львинолап! — раздался над самым его ухом сердитый голос Уголька. — Вставай немедленно! Пора на охоту.