Затворник - страница 17

— После этого на Светлого поднялся уже его брат, Храбр. Он тогда был князем и наместником в Каяло-Брежицке, втором после Стреженска городе всей нашей земли. Иначе еще этот город называется Струг-Миротворов, а его удел — Миротворовым, Каяло-Брежицким или Степным. Храбр к тому времени уже много чего слышал про дела Светлого. Принимал у себя людей, которых тот изгонял, и тех, кто сами уезжали из столицы. Все знал и про беззакония, которые Светлый там творил, и про его любимого советника, и на обоих был очень зол. А когда до него дошли вести про это неудавшееся вече, тут он и сам вскипел, и его горожане, миротворцы, явились толпой к его воротам и кричали, чтобы князь немедленно вел их на Стреженск. Храбр велел собирать ополчение во всех своих городах. В соседние страны разослал людей, писал, что ратайской землей правит не природный светлый князь, а темный князь-пещерник подземный, бродяга без роду и племени, и всей стране оттого великие разорение и позор. И что немедленно эту заразу надо выкорчевать, пока она слишком глубоко не пустила корни, пока не стало поздно. Все города Степного Удела на его зов откликнулись как один. В Честове, столице большой области по соседству, народ на вече решил поддержать Храбра всей землей, и созвать ополчение против Светлого. Стала под Каяло-Брежицком собираться немалая сила.

Светлый, конечно, тогда встревожился. Стол великокняжеский под ним шатнулся — не шутка. Тем более, что Храбр был старше, и по обычаю должен был сидеть в Стреженске (почему не так стало — это уже другая песня) Конечно, и Затворник не замедлил князю об этом напеть — что Храбр не правды ищет, а идет добывать себе великое княжение, о котором давно мечтает (да так оно, наверное, тоже отчасти было правда) Стал Светлый собирать свои полки.

Только Затворник и тут не замешкался с советом. Полки сказал собирать, а тем временем всех, что были под рукой в Стреженске, сажать на коней и тайно вести на Храбра. Собралось так ратных людей тысяч до двух, и над нами встали сразу три злыдня. Так и пошли. Это был первый поход затворника.

— Почему затворника? — переспросил Пила. — Он что, вылез все-таки из своего подвала?

— Нет, паря. — возразил Коршун — Он уже тогда свою берлогу на белый свет ни за что бы не променял. Но злыдни, что вели стреженцев, не свою волю выполняли, и думали не своей головой.

— И не их силой был сокрушен князь Храбр. Им бы это было не по силам. Но на каждое большое дело колдун им давал особую власть. — сказал Рассветник — Стреженцы шли в походе ночами, в непроглядной тьме. Ни одна живая душа их по пути не видела и не слышала. Да если бы и узнал кто-нибудь, то не успел бы Храбра предупредить, так они быстро мчались. Ночами переходили реки вброд, в темноте скакали через дремучие леса, и ни разу даже на обхват с дороги не сбились. Люди, что были в этом походе, потом рассказывали: никто из них, пока шли всю ночь, не говорил ни слова. Злыдень только рукой поманит на закате, и все поскачут за ним вслед, и во тьме кромешной, не видя собственного носа, скачут, пока утром туман не рассеется. Никто, однако же, не потерялся и не отстал. Под силу такое злыдням? Нет!

Так и подошли они, никем не замеченные, тоже ночью, к самому лагерю Храбра. А в миротворовском войске как раз в ту ночь всю стражу как одного свалил сон. Битвы не было — была резня. Кого сразу прикончили спящими, кого потом — сонных, перепуганных, что метались, как бараны, стреженцы добивали. Погиб и Храбр, и вся его дружина, и много, много еще воинов. А дальше, как уже повелось в нашем сказе, все было только хуже.

Вслед за этой ночной дружиной в Степной Удел пришли многочисленные полки из Стреженских владений — карать мятежную страну за измену князю. Каяло-Брежицк разграбили и посады выжгли дотла. Города и села придавали огню и мечу безжалостно — очень давно не было такого ожесточения ратая на ратая. Видно, Затворник умел вселять в своих воинов не только смелость и силу, но и страшную лютость. Злыдни его всюду поспевали и во всем показывали пример.

Честовцы, видя это, решили на сходе, что плетью обуха им не перебить, и надо повиниться перед Светлым. Вышли к его полкам с дарами и поклонами. А злыдень, что привел стреженцев к Честову, словно и это знал наперед. Сказал выборным, что великий князь принимает их раскаяние, что город и всю честовскую землю пощадит. Но зачинщиков и их родичей велит выдать головой, имущество злоумышленников отдать в казну — назвал тот же час и имена, человек двадцать. Назначил уплатить дань с области за вину перед князем, вдвое больше обычного. Войску, которое князь прислал к Честову, уплатить издержки за поход — боярам по девятью девять денег, ратникам по семью семь. А с самого города — чтобы больше было неповадно, с каждых десяти дворов по девке и по работнику приказали отдать князю в рабство.