Заварушка среди могил - страница 5

— Да.

Гаррет расслабил плечи, до сих пор не понимая, что, черт возьми, она имела в виду. Если кто-то в кого-то влюблен… Впрочем, Марика никогда не заморачивалась на тему любви. По крайней мере в моногамном смысле. Для чего-то настолько обыденного в ее жизни было слишком много мужчин.

— Ош. — Гаррет снова задумался. — Она жалела, что я не могу его найти. А потом развернулась, словно пыталась его увидеть.

Марика сдвинула брови.

— Ясно. А дальше что было?

Гаррет пожал одним плечом:

— Утверждать не буду, но кажется, она сказала, что найдет его.

— Кого найдет?

Он снова пожал плечами:

— По всей видимости, Оша.

— В смысле?

— Я знаю, как это звучит. Но мы говорили об Оше, и Элвин хотела бы, чтобы я его нашел. Я бы тоже хотел, но мы уже везде искали. Мы понятия не имеем, где он. Элвин задумчиво посмотрела на меня огромными глазами цвета меди и заявила: «Ничего страшного. Я его найду». После чего сунула мне кукольного Оша и побежала по тропе.

— Где она и исчезла, — закончила Марика.

— Где она и исчезла.

— Святые небеса!

— Скорее уж проклятый ад. Вряд ли на небеса пустят демона, пусть даже и раба.

Глаза Марики округлились.

— Она бы не стала… То есть она ведь не умеет… Или она умеет дематериализоваться, как родители? Может она на самом деле, ну, знаешь, пойти в ад?

— В том-то и дело. — Гаррет подался вперед, поставив локти на колени. — Мы считаем, что не может. Едва узнав, что ее родители умели дематериализоваться, Элвин пыталась научиться снова и снова. Благодаря генам у нее уйма всяких способностей, но дематериализоваться она никогда не умела. Чарли, в общем-то, тоже не умела, пока ей сильно не перевалило за двадцать. Может, эта способность у Элвин пока еще спит.

Марика подалась ближе.

— То есть ты хочешь сказать, что она все-таки могла дематериализоваться?

Гаррет покачал головой:

— Очень в этом сомневаюсь.

— И все же наверняка ты сказать не можешь?

— Не могу. Но то, что случилось, не было похоже на дематериализацию. Когда так делала Чарли, все происходило мгновенно. Она моментально исчезала.

— Ты ведь так все и описал!

Марика подскочила и принялась взволнованно ходить туда-сюда.

— Знаю, но, чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что с Элвин это происходило… постепенно.

Марика нахмурилась и снова плюхнулась на диван.

— Постепенно, значит. Понятно. Минуточку. А почему ты за ней присматривал днем? Я думала, у тебя ночные смены, поскольку она мало спит.

— Так и есть. Но клуб ее фанатов уехал из города на ралли.

Марика с трудом подавила улыбку:

— Держу пари, им нравится, когда их так называют.

Донован и его дружки были последними членами печально известного байкерского клуба «Бандиты». Все они тоже входили в команду охраны Элвин, которую возглавлял Гаррет. Марику всегда удивляло, что Своупс взял на себя ночные смены, пока Донован не рассказал ей, что Гаррет тоже мало спит. По словам байкера, Гаррет с Пип были идеальной ночной парочкой.

— Дождь прекратился, — сказал Своупс, снял с шеи полотенце и положил на деревянный журнальный столик. — Я зря трачу время. Ты можешь сделать свое дело или нет?

В ответ Марика наградила его сердитым взглядом из-под ресниц.

Раздражение на лице Своупса мигом сменилось раскаянием.

— Прости. Так можешь или как?

После очередного сердитого взгляда Марика задумалась:

— Мне нужно кое-что собрать. У тебя есть что-нибудь из вещей Элвин? Может, кукла Оша?

— Она в машине.

Гаррет встал, потянулся, провел рукой по волосам и встряхнулся, словно пытался не уснуть.

Вид у него был уставший, что для него было совершенно несвойственно. Он всегда выглядел великолепно, с налетом опасности и спокойной уверенности в себе.

— Мне понадобится немного времени, — сказала Марика. — Может, вернешься в лагерь и чуть-чуть поспишь? Я позвоню, как только…

— Со мной все в порядке. — Судя по тону, спорить было бесполезно. Ох уж эти мужчины! — Схожу за куклой.

— Спасибо. А я тем временем, — Марика глянула на свой халат, — переоденусь во что-нибудь поудобнее.

Гаррет изогнул бровь. Марика закатила глаза и побежала в свою комнату.

Через пять минут она была в кухне, одетая в тонкую белую тунику и леггинсы. Оставалось лишь собрать пару вещичек для «путешествия», как любила называть эти сеансы Марика. Бабушка ее всему научила, но в одиночку Марика в путешествия еще ни разу не отправлялась. Смерть бабушки до сих пор приносила боль, как свежая рана, которая никак не исцелялась, хотя прошел уже почти год.