Заведение - страница 21

— Открой окно, Рамрати.

Ночные кошмары и этот горячий пот, в холодный‑то сезон, — что бы все это могло значить?

Аннапурна… Она приехала из Бенареса. Учительствует в благотворительной школе. В Банкипур прибыла, чтобы в местном университете держать экзамен на степень бакалавра. Когда Бэла впервые увидела Аннапурну, у неё даже дух захватило от волнения. И ей невольно вспомнились величественные бенаресские гхаты[28]. И сам Бенарес, все переулки которого пропитаны густым приторным запахом благовонных сандаловых палочек, тлеющих у входа в любую лавчонку, — вся напоённая вековым спокойствием умиротворяющая атмосфера этого города, даже в черную годину испытаний дарующая утешение и силу… Вспомнились ей и люди, с которыми довелось встретиться там: тетушка Сатти, дочь Калики, и та женщина без имени, которую все без всякой, однако, злости называли «Штучкой»… И водная гладь священной реки — Ганги…

И теперь всякий раз, когда Бэла видит Аннапурну, перед глазами её возникает Ганга, какой она впервые предстала её взору в Бенаресе. А там, за рекою, — нежно темнеющие рисовые поля, убегающие к северу до снежных гималайских пиков. А в дни праздника Дурга–пуджа весёлый рокот барабанов и клики ликующего народа: «Приди к нам, о мать Дур га, приди к нам!.. Слава матери Дурге, слава!»

Да, Аннапурна… Скоро она уезжает. Когда? Пятнадцатого, кажется?

Объяснение мистера Баге показалось ей слишком длинным, и, потеряв терпение, госпожа Ананд прервала его:

— Ровно в половине десятого мне предстоит покинуть вас, мистер Баге!

Баге тотчас же выложил ей суть своего предложения. Разговор был без обиняков. Как же иначе? Жизнь госпожи Ананд он изучил досконально — все три её этапа. Мистер Ананд? Ну, мистер Ананд — не помеха. Правда, прежде чем приступить к делу, Баге целый вечер пришлось потратить на него и ещё кучу денег в придачу. Крепкая голова оказалась у мистера Ананда: только опорожнив целую пинту[29] виски, — сорт‑то какой, «Оулд смагглер»! — он наконец произнес: «Хорошо, Баге! Я не возражаю. Только ни слова Джоти! И на меня не ссылаться».

— Порошковое молоко, комплексные таблетки витамина «В», гематоген, пенициллин, стрептомицин, сульфаниламидные препараты, тюки американских тканей и одежды — сколько стоит все это, как вы думаете? Тысяч на двадцать пять потянет?

— О чем вы говорите, мистер Баге? Я вас не понимаю.

— Я знаю, о чем говорю… Значит, двадцать пять?..

Да стоит Баге только пальцем пошевелить, директор любого департамента сделает все что угодно. И имеет ли смысл заводить речь о каких‑то там двадцати пяти тысячах?

— Ну ладно. Считайте, что я готова помочь вам. Какая же конкретная помощь требуется от меня?

Баге, довольный, потирает руки.

— В вашем распоряжении, уважаемая госпожа Ананд, сейчас находится товар, которому нет цены… Хе–хе–хе…

— Что вы имеете в виду? Говорите прямо, зачем ходить вокруг да около?

— Господин Дас говорил, что в ваше общежитие прибыли девочки на какие‑то там курсы. Это правда?

— Да, правда… А господин Дас… вы имеете в виду того самого?

— С мелкотой Баге дела не имеет. Об этом знает не только господин Дас — пусть даже тот самый, — в курсе дела весь город, все поклонники прекрасного пола. Даже при желании, разве скроешь такое?

Лицо госпожи Ананд заливает густой румянец. Только не известно, от чего — от застенчивости или от возбуждения.

— Вы знаете Чаттерджи из Канкар–бага? — продолжает Баге, явно довольный произведенным впечатлением. — Ну, того самого К. Чаттерджи, из продовольственного департамента? Так вот этот К. Чаттерджи в центр города ездит окольным путем. Там у него основные «охотничьи угодья»… Сажает в машину полдюжины «куропаток» и развозит по всему городу — от Бейли–роуд до Керзон-парка… Только сумасшедший строит дом из кирпича и бетона, а стену вокруг возводит из камня. Иные теперь времена настали.

Госпоже Ананд больше ничего объяснять не надо. Она все поняла задолго до того, как Баге умолк… Если раньше она использовала Анджу и Манджу как исполнительниц лёгких песенок из популярных фильмов, да и то с оглядкой, сейчас, когда у неё есть партнер, они могут создать компанию и поставить дело на широкую ногу. Порошковое молоко, витаминные таблетки, стрептомицин? Какие‑то жалкие Двадцать пять тысяч? А здесь — нет, не мелочь уже — настоящий бизнес, как в былые времена торговля лесом!