Завещание с особыми условиями - страница 16
Моментально забыв об оладьях, которые ей обещала мать, Энни радостно закивала.
Элен обернулась к Саманте:
— А вам тоже булочки и кофе, миссис Андерсон?
Миссис Андерсон… Хотя Саманта и сохранила за собой фамилию мужа, но, услышав ее из уст экономки, была слегка ошарашена — она уже отвыкла от такого обращения. Решив не думать об этом, она улыбнулась и поблагодарила:
— С удовольствием. И, пожалуйста, Элен, называйте меня просто Саманта.
Она стала доставать чашки из шкафа, когда к ней подошла Элен и, забрав их, сказала:
— Вам не нужно делать это самой.
Саманта смутилась.
— Спасибо, Элен, но я привыкла делать все сама, пока не жила здесь.
— Но теперь вы вернулись, а это моя работа, — просто ответила ей женщина. И, посмотрев на Энни, тихо добавила: — Мы все так рады, что вы вернулись. Особенно мистер Андерсон.
Мистер Андерсон прекрасно обходился и без меня, насмешливо подумала Саманта. Вряд ли Элен известно о роли Эдны в его жизни. Хотя, если ее спросить, может, она и расскажет какие-то подробности. Неудивительно, если та оставалась здесь ночевать. Саманта не заметила никаких свидетельств этого, но Эдна могла просто убрать следы своего присутствия. Саманта все и так хорошо знала. Зачем спрашивать Элен?
К полудню она почувствовала какое-то беспокойство. Саманта уже привыкла к другому образу жизни. Будильник поднимал ее на рассвете. В будние дни она торопилась встать, собрать себя и Энни, чтобы отвезти девочку в детский сад и успеть вовремя на работу. В выходные были разные программы: после похода за продуктами и прочих домашних дел, если Макс не забирал Энни, Саманта шла с ней в парк или зоопарк или на один из множества праздников и парадов, проходящих на Манхэттене. Так или иначе, день у нее был заполнен. А пробыв здесь сутки, она не знала, чем себя занять.
— Я пойду работать, — сообщила она Максу вечером.
Он взглянул на нее, оторвавшись от кофе. Саманта опять решила подождать с обсуждением этого вопроса, который целый день обдумывала, до тех пор, пока Энни уляжется и заснет.
— Я думал, что ты договорилась.
— Да, но я все равно хочу работать. Пусть не на Манхэттене. Можно попытаться найти работу здесь поблизости.
— На целый день? — резко спросил он.
— Можно на неполный день.
— Мне это не нравится, Саманта.
— Извини, Макс, но мне все равно нужно работать.
— А как же Энни? — В глазах у него был странный блеск.
— С ней все в порядке. Утром звонили из детского сада. Ты, кажется, договаривался с ними еще до нашего приезда.
— Я думал, что ей захочется побыть с детьми, — объяснил он.
— Ты прав. Она такая общительная, любит играть с детьми. Но сначала я сама должна посмотреть, Макс. Если мне там понравится… тогда мы отдадим ее туда, и по утрам я буду свободна.
Макс раздраженно поставил чашку.
— Мне кажется, ты и так можешь занять себя.
У него всегда были консервативные взгляды на семейные отношения. Поэтому Саманту не удивило его сопротивление. Она твердо выдержала его недовольный взгляд.
— Чем же, по-твоему?
Макс наклонился к ней.
— Тем, чем занимается любая женщина в свободное время. Магазины, картинные галереи, кофе с подругами. Аэробика.
Саманта не могла сдержать улыбку.
— Ты говоришь об узком круге избранных женщин. Это не реальная жизнь, Макс. Это мир, в котором есть кому заботиться о женщине, обычно потому, что она этого хочет, но иногда даже если и не хочет. Пока меня не было здесь, я многому научилась.
— Я понял. Но ты как раз и принадлежишь к этому узкому кругу.
— Принадлежала.
Он задумчиво взглянул на нее.
— Тебе не нравятся галереи и аэробика?
— Не в этом дело. Мне нужно занятие, к которому я привыкла. И которым опять займусь, когда придет время.
— Ты можешь ходить по магазинам, — предложил он.
— У меня есть все, что нужно. И у Энни — тоже. А кроме того, мой бюджет предусматривает только самые необходимые покупки.
Макс напрягся и посуровел.
— По-моему, я тебе никогда ни в чем не отказывал. Ты сама решила не брать мои чеки.
— Мне не были нужны твои деньги раньше, не нужны они мне и сейчас. Ничего не меняется.
— Бессмыслица, — коротко бросил он.
Саманта почувствовала, что закипает от раздражения.