Завещание с особыми условиями - страница 3

Макс откинул со лба волосы жестом, который Саманте был очень хорошо знаком. Внезапно он показался ей таким беззащитным и уязвимым, что Саманте захотелось обнять его, крепко прижать и целовать, целовать, целовать, чтобы прогнать его печаль.

Машинально она сделала шаг к нему. И тут ей вспомнилось, как Макс обошелся с ней. Она никогда этого не забудет. И Саманта вернулась назад.

— Ты сказал, что хочешь поговорить, Макс.

— Да.

— Тогда давай, не тяни.

В эту минуту в комнату вбежала Энни.

— Ты поиграешь со мной, папочка?

Макс украдкой взглянул на Саманту.

— Конечно, моя принцесса, — ответил он дочери. — Во что мы будем играть?

Она протянула ему новую куклу.

— Крошку нужно уложить в кроватку.

— Я приготовлю поесть, пока папа поиграет с тобой. А потом тебе тоже надо будет ложиться спать, моя дорогая, — сказала Саманта. И тихо шепнула Максу: — Тогда и поговорим.

Она пошла в кухню и принялась готовить омлет для Энни. Когда она вернулась в гостиную, отец с дочерью пребывали в своем собственном мире. Сидя на ковре рядом с Энни, Макс утратил все свое высокомерие: он был нежен и весел со своим ребенком. Неудивительно, подумала Саманта, что Энни так долго вспоминает его посещения. Макс хороший отец. Если бы он был таким же хорошим мужем!

Энни поужинала, Макс уложил ее и наконец объяснил Саманте, почему он приехал без предупреждения:

— Вам с Энни надо вернуться домой.

Саманта удивленно взглянула на него.

— Никогда не поверю, что ты потерял столько времени на дорогу сюда, чтобы сказать мне об этом. Нас скоро разведут.

— На разводе настаиваешь ты, Саманта. Ты это знаешь. Я его не хочу. Я всегда хотел, чтобы мы были вместе.

Саманта не стала отвечать сразу. Если быть честной с самой собой, она тоже не хотела развода. Но когда она взглянула на Макса, в ней проснулась обида. Она понимала, что до сих пор любит его. Она так и не освободилась от него на самом деле. Но изменить ничего уже нельзя: то, что он сделал, простить невозможно, и она всегда будет ругать себя, если согласится вернуться к нему.

— Черт возьми! Макс, ты выбрал прекрасный способ показать, как ты относишься к своей семье, — наконец яростно произнесла она.

— Саманта…

— Не было дня, когда бы я не представляла себе, как вы лежите в постели с Эдной. Мне дурно становится, когда вспоминаю это.

— Ты никогда не соглашалась выслушать мои объяснения…

— И не хочу делать этого сейчас! Если ты приехал только для этого, то напрасно потратил свое время. А заодно и мое, — добавила она. — Ты приехал без приглашения и разрешения. Брайен был прав, ты приехал портить мне нервы. Если хочешь знать, я собиралась провести сегодняшний вечер с Брайеном. Как только ты уйдешь, я позвоню ему и попрошу вернуться.

Она подчеркнуто указала на дверь. Но Макс не принял вызов.

— Ты не хочешь слышать об Эдне? Замечательно, — сказал он. — Но выслушай, что я хочу тебе сказать.

Она затрясла головой.

— Пойми ты наконец, мне это действительно неинтересно.

— Ты даже не знаешь, о чем я собираюсь говорить. Я требую, чтобы ты дала мне несколько минут.

Почувствовав в его голосе властные нотки, Саманта поняла, что он не уймется, пока она не выслушает его.

— У меня не остается выбора, — сдалась она.

Он бросил на нее вопросительный взгляд.

— Я хочу пить. Ты не сделаешь нам кофе?

Макс остался прежним, каким она его помнила. Против своей воли Саманта посмотрела на него.

— Искушаешь судьбу, не так ли? Кофе в кофеварке еще горячий, и ты знаешь, где ее найти. Только не проси приготовить тебе ужин, этого я делать не буду.

Под ее взглядом Макс отправился в кухню, а ее охватили воспоминания. Как много было у них драгоценных минут, когда Макс готовил ей кофе после ужина. «Мне нравится баловать тебя», — нежно говорил он ей, протягивая чашку кофе по-ирландски или капуччино. Он сидел рядом с ней или устраивался напротив, они пили кофе и беседовали о прошедшем дне. Саманта думала о том, что скоро они займутся любовью, и что она будет при этом испытывать. Неважно, как часто это происходило, их наслаждение друг другом не становилось меньше. Или это ей только казалось.

— Что-то ты помрачнела, — заметил Макс, входя в гостиную с двумя дымящимися чашками.