Зависимые - страница 25

Я видел это.

Есть история, скрытая за ее глазами.

Темная история.

Она пыталась скрыть это улыбками и дерзостью, но оно притаилось, изо всех сил пытаясь вырваться на свободу.

Я направился в ее сторону, собираясь переубедить ее.

— Почему с тобой так сложно? Почему ты не можешь сделать так, как я прошу, не усложняя жизнь? — встав перед ней, я слегла задел ее грудь своей, и мое настроение тут же изменилось. Она издевалась надо мной, ее божественный аромат пленил меня так, что начала немного кружиться голова. Все, о чем я мог думать — это то, насколько сладки ее губы, и как сильно я хотел похоронить себя в ней. — Ты чувствуешь это, не так ли? Это электричество между нами? — я не дал ей шанса увернуться от ответа и схватил за подбородок, приподняв ее лицо вверх.

— Да, я чувствую это. Ну и что? — она пыталась казаться равнодушной, но ей это не удавалось. Я мог видеть все, что было написано на ее красивом лице.

Без дальнейшего промедления я накрыл ее рот своим, сходя с ума от желания. Ее мягкие, теплые губы были слишком манящими, и когда она ахнула, открыв свой рот для меня, я практически слетел с катушек. Наш поцелуй был настойчивым, мы оба хотели поглотить друг друга.

Она погладила меня языком, дразня так, словно не могла насытиться мной. Ее тепло обволакивало меня, манило, соблазняло мой рассудок с каждым облизыванием. Это был прекрасный танец, быстро превращающийся в нечто большее, если я не остановлюсь в ближайшее время. Но я не хотел, чтобы это заканчивалось, пока еще нет.

— У тебя такой же восхитительный вкус, как я и запомнил, — прошептал я. Она застонала, запутавшись пальцами в моих волосах, притягивая меня еще ближе.

Я положил свои ладони на ее задницу и поднял вверх.

— Оберни свои ноги вокруг моей талии, — я прикусил ее нижнюю губу, прежде чем снова вернуть язык в ее рот. На этот раз она сделала так, как ей сказали, плотно обернув меня своими бедрами.

— Алек, — она тяжело дышала. — О... мой... Бог.

Я знал, что не должен был терять контроль с ней, но не мог ничего поделать. Она манила меня, и я был бессилен остановить это.

Толкая ее к ближайшей стене, я прижал свое тело к ней плотнее, если это вообще было возможно в тот момент.

Разрывая наш поцелуй на несколько секунд, я предложил ей остановиться.

— Если ты не скажешь мне остановиться, Сара, боюсь, я потеряю весь контроль и трахну тебя так жестко, что мы забудемся друг в друге на несколько дней, — мне было трудно дышать, когда мои губы обрушились на ее шею, чувствуя ее пульс.

Когда ее ответом стала тишина, я сломался. Стянув через голову ее свитер, я отбросил его на землю и быстро сорвал с нее лифчик. Даже когда застежка была расстегнута, я все равно содрал ткань с ее тела, бросив его на пол.

— Не могу выносить преграды между нами, — простонал я, когда опустился, чтобы лизнуть ее грудь, пальцами пощипывая другой сосок, пока он не затвердел от возбуждения. Мы продолжали истязать друг друга, дразня и пробуя, как будто мы никогда не насытимся.

Когда мой язык скользнул по ее чувствительной коже, она закричала:

— Не останавливайся, Алек. Пожалуйста... я хочу этого, — она потерлась об меня своими бедрами, вызывая такое трение в штанах, что я чуть не кончил. Ебать, это было бы неловко.

Не знаю, из-за ее ли слов, или мой разум вернулся ко мне, но я мгновенно разорвал наши лихорадочные объятия и опустил ее на пол. Вид обиды и замешательства на ее лице почти заставил меня снова напасть на нее. Но я не мог. Не мог. Я знал, что она хотела меня. Знал, что хотел трахнуть ее, но она все еще была девственницей, и я не воспользовался бы ею, независимо от того, насколько распаленными и возбужденными мы сейчас были.

Когда она потянулась ко мне, я попятился, стараясь изо всех сил держаться.

— Нет, мы не можем. Мне жаль, Сара.

— Почему? — один простой вопрос, но я не мог ей ответить.

Я нагнулся, поднял ее одежду и отдал ей, избегая ее взгляда. Я не мог его терпеть, так что вел себя как трус, вовсе избегая ее

Ее прерывистый вдох убил меня. Я знал, что всякие сумасшедшие мысли пронеслись у нее в голове, и я должен был положить им конец, но даже я не знал правильных слов, чтобы помочь успокоить ее уязвленное эго.