Завоевательница - страница 46

— Не пугай ее, Иносенте.

Иносенте погладил руку Аны:

— Северо знает свою работу.

— Да, несомненно, — согласилась Ана, вспоминая, каким невозмутимым тоном говорил Северо о невольниках.

С таким управляющим их не беспокоило, будет ли выполнена работа и как она будет выполнена. Северо Фуэнтес полностью владел ситуацией, и иногда, просматривая сложные финансовые отчеты, Ана досадовала, что Рамой и Иносенте не способны так четко вести дела.

Она быстро это поняла, наблюдая, как братья трудились в Кадисе. Они проводили не слишком-то много времени в конторе «Маритима Аргосо Марин», поэтому имели слабое представление о соотношении расходов и доходов. И теперь близнецы подолгу ломали голову над бухгалтерскими книгами, совершенно не соображая, как подвести баланс.

Мать и монахини в монастыре обучили Ану тонкостям ведения домашнего хозяйства и семейного бюджета. Сперва Рамон и Иносенте пытались оградить ее от повседневных забот, однако признали, что она лучше разбирается в бухгалтерии, и вскоре она вела дела с такой же ловкостью, с какой Северо управлялся с невольниками. Стоило Ане продемонстрировать свою способность решать финансовые вопросы, по крайней мере на бумаге, и близнецы стали обращаться к ней за советом.

— Бессмысленно, — говорила она братьям, — кормить рабов, которые не в состоянии работать.

— И что нам с ними делать?

— Можем увеличить площадь садов и огородов. Дети, слишком маленькие для работы на полях, инвалиды и старики будут сажать растения и ухаживать за ними. Чем больше фруктов и овощей мы вырастим, тем меньше придется покупать у местных фермеров.

— Только на одном этом мы сэкономим несколько сотен песо в год, — признал Иносенте.

— Неплохо бы разводить больше скота и птицы. Можем держать коз, овец и коров, получать молоко и делать сыр. Излишки будем продавать.

— Понадобится еще один надсмотрщик, — заметил Рамон.

— Зачем?

— Оба наших надсмотрщика вместе с Северо целыми днями пропадают в поле. Мы с Рамоном тоже заняты. Кому-то надо обучать рабов и присматривать за ними, — сказал Иносенте.

— Этим займусь я, — заявила Ана. Последовало молчание. — Почему у вас такие удивленные лица?

— Это неприемлемо, — ответил Рамон. — Тебе придется проводить много времени вне дома, распределять работу…

— Давать инструкции, командовать, — продолжил Иносенте.

— А чем я занимаюсь сейчас? Просто рабов будет больше.

— Сейчас ты управляешь невольниками в доме — Флорой, Тео и Мартой. Они знают свое дело. Работники, которые трудятся в поле, не привыкли подчиняться женщине.

— Вы боитесь, я потребую нюхательной соли, если они скажут или сделают что-нибудь неподобающее?

Братья заговорили наперебой, так что Ана едва успевала соображать, кто что сказал:

— Ты и так занята домашним хозяйством и бухгалтерией.

— Именно в таких вещах женщины хорошо разбираются.

— И совершенно неподходящее занятие для тебя — выходить в поле и командовать рабами.

— Что ты станешь делать, если придется наказать одного из невольников?

Об этом Ана не подумала. Будет ли она наказывать стариков, инвалидов и детей, которые окажутся у нее в подчинении? Ей вспомнилось, как Хесуса хлестала по щекам своих слуг, а потом удивлялась, что они бросают работу. «Совершенно напрасно мы освободили рабов в Испании», — жаловалась она, и Ана презирала мать за желание властвовать над другими людьми. Девочкой она радовалась, когда слуги уходили, и жалела, что сама не может сбежать от родителей, непомерно гордившихся своим высоким происхождением. И теперь Ана гадала, не передалась ли гордыня и ей. С чего начиналось любое завоевание? С порабощения туземцев. И всегда действия конкистадоров сопровождались насилием и жестокостью.

Сейчас Ана оказалась в положении, о котором мечтала Хесуса: она получила безграничную власть над людьми. До сих пор никто из невольников не выказывал ей неповиновения, хотя, конечно, они могли бы. Им следовало бы, как считала Ана. Она бы так и поступала, если бы была на их месте. И это все существенно меняло.

— Поскольку они наши рабы, — сказала Ана Рамону и Иносенте, — им придется выполнять мои распоряжения. Я научу их, что надо делать, и если кто-нибудь откажется выполнять свою работу — да, я буду применять наказания. Ведь именно так должен поступать плантатор, верно?