Зази в метро - страница 7

— А иди ты в задницу, — обиженно отозвался Турандот.

Габриель прервал свои занятия и злобно посмотрел на посетителя.

— Ну-ка повтори, что ты сказал, — процедил он.

— Я сказал, — сказал Турандот, — я сказал: «А иди ты в задницу».

— Ин нна што ш эта ты намекаешь, да позволено будет узнать?

— Я намекаю на то, что я возражаю! Мне не нравится, что здесь живет эта девчонка.

— Приемлешь ты это или нет, слышишь? Мне начхать!

— Прошу прощения. Когда я сдавал квартиру, детей у тебя не было, а теперь без моего разрешения у тебя тут завелся ребенок.

— Знаешь, куда ты сейчас пойдешь со своим разрешением?

— Знаю, знаю. Ты очень неучтив со мной. Скоро ты будешь выражаться совсем как твоя племянница и опозоришь мой дом.

— Бывают же недоумки! Ты хоть знаешь, кто такие «недоумки»? Болван ты эдакий!

— Ну вот, начинается, — сказал Турандот.

— Болтай, болтай, вот все, на что ты годен, — вмешался Зеленуда.

— А что, собственно, начинается? — с угрозой в голосе спросил Габриель.

— Ты начинаешь изъясняться неподобающим образом

— А он начинает действовать мне на нервы, — сказал Габриель Марселине.

— Не заводись, — тихо сказала она.

— Я не хочу, чтобы в моем доме находилась эта паршивка, — с патетикой произнес Турандот.

— А мне насрать, — заорал Габриель. — Насрать!! Слышишь?

И он ударил кулаком по столу. От удара стол провалился в обычном месте. Клетка упала на пол. Вслед за ней на полу оказался графинчик с вишневкой, рюмочки и маникюрный набор. Зеленуда грубо выказал свое неудовольствие, сироп потек на кожаный футляр; Габриель издал отчаянный вопль и бросился на пол за оскверненным предметом кожгалантереи. Проделывая это, он опрокинул стул. В этот момент открылась одна из дверей, ведущих в гостиную:

— Что за черт! Потише нельзя?

На пороге в пижаме стояла Зази. Зевнув, она враждебно уставилась на Зеленуду:

— У нас здесь что, зверинец? — поинтересовалась она.

— Болтай, болтай, вот все, на что ты годен, — сказал Зеленуда.

Несколько ошалев, Зази пренебрегла попугаем в пользу Турандота и, обращаясь к дяде, спросила:

— А это кто?

Габриель вытирал кожаный футляр краем скатерти.

— Черт! — прошептал он. — Все пропало!

— Я тебе новый подарю, — тихо проговорила Марселина.

— Это очень любезно с твоей стороны, только тогда уж не из свиной кожи.

— А из какой ты хочешь? Из телячьей?

Габриель насупился.

— Из акульей? (Гримаса.)

— Из русской? (Гримаса.)

— А может, из крокодиловой?

— Это очень дорого.

— Да, но зато шикарно и долговечно.

— Ты права, но такой я куплю себе сам.

Расплывшись в улыбке, Габриель повернулся к Зази:

— Видишь? Твоя тетя — чудесная женщина.

— Ты мне так и не сказал, кто там сидит.

— Наш домовладелец, — ответил Габриель, — исключительный человек, настоящий друг, он же хозяин кафе в подвале.

— «Погребка»?

— Именно, — сказал Турандот.

— А в вашем погребке танцы бывают?

— Боже упаси!

— Тогда дело дрянь, — сказала Зази.

— Ты за него не беспокойся, у него денег хватает.

— Но если бы его кафе было, во-первых, на Сен-Жермен де Пре, а, во-вторых, с танцами, он бы греб деньги лопатой. Об этом во всех газетах пишут.

— Я очень тронут твоей заботой, — высокомерно проговорил Турандот.

— А пошел ты в задницу с этой твоей заботой, — мгновенно отреагировала Зази.

Турандот победно взвизгнул.

— Вот! Теперь ты уже не сможешь отрицать. Я сам слышал, как она меня в задницу послала.

— Я бы попросил тебя не выражаться!

— Это не я, это она, — сказал Турандот.

— Ябеда! Ябедничать нехорошо, — констатировала Зази.

— И вообще, хватит, — сказал Габриель. — Мне уже пора уходить.

— Наверно, скучно быть ночным сторожем? — спросила Зази.

— Работ веселых в мире нет, — ответил Габриель. — Иди спать.

Турандот взял клетку и произнес:

— Мы еще вернемся к этому разговору.

И добавил с ухмылкой:

— Сходим куда подальше!

— Какой он все-таки дурак, — тихо сказала Марселина.

— Глупее не придумаешь, — отозвался Габриель.

— Что ж, доброй ночи, — по-прежнему доброжелательно проговорил Турандот, — мне было очень приятно провести с вами вечер, в общем я не потратил время зря.

— Болтай, болтай, вот все, на что ты годен, — сказал Зеленуда.

— А он мне нравится, — сказала Зази, глядя на птицу.