Здоровье, 1962 № 09 (93) - страница 4

И педагога, и врача должны одинаково беспокоить организация уроков физкультуры, соблюдение гигиенического режима в школе, правильная осанка учащегося. Надо научить детей разумно относиться к своему здоровью, с первых школьных дней прививать им необходимые культурному человеку гигиенические навыки.

Водители часто жалуются на то, что из-за большого количества домашних заданий дети не имеют возможности отдыхать, заниматься спортом; может быть, можно вообще не задавать уроков на дом? Думаем, что такой шаг был бы рискованным. Ведь в классе ученик участвует «коллективной работе, и чтобы закрепить полученные знания, он обязательно должен поработать сам. Другое дело — мера этой домашней работы. Разумеется, она тоже зависит от организации урока, от мастерства педагога. Несомненно, что максимум работы ребенок должен проделать в школе и лишь самый необходимый минимум — дома. В начальных классах домашние задания должны быть совсем небольшими.

Значение имеет не только количество заданий, но и отношение к ним. Если ученику интересно самому решить задачу, написать сочинение, вывести формулу, он сделает эту работу быстрее и меньше устанет. Все дело в том, чтобы пробудить интерес, вызвать у ребенка желание попробовать собственные силы.

Опыт лучших школ-интернатов, школ продленного дня свидетельствует о том, что дети здесь тратят на приготовление уроков меньше времени, чем это бывает в семье. Им помогает четкое соблюдение режима дня, правильная смена труда и отдыха. А разве нельзя все это организовать дома? Разумеется, можно и нужно.

За рациональный режим дня школьника должны сообща бороться и педагоги, и врачи. Многое могут сделать в этом отношении комитеты содействия школе, которые создаются сейчас при предприятиях и домоуправлениях, комсомольская и пионерская организации.

Педагогика берет себе в союзники множество смежных наук. Учителя, работники народного образования протягивают руку врачам, привлекают к своей работе общественность, родительский актив.

В тесном содружестве, общими силами мы сумеем решить большие, ответственные задачи, стоящие перед советской школой, вырастить наших детей здоровыми, знающими, сильными духом и телом.

Доцент М.К.Кузьмин

Полтора столетия отделяют нас от героических событий Отечественной войны 1812 года, но и сегодня наши сердца полны гордости за свой народ, отстоявший независимость Родины, разгромивший грозного захватчика, которому покорилась едва ли не вся Европа. «Двенадцатый год — это народная эпопея, память о которой перейдет в века и не умрет, покуда будет жить русский народ» (М. Е. Салтыков-Щедрин).

Против врага сражалась не только армия. На защиту Отечества поднялся весь народ, и в эту годину суровых испытаний русские медики показали себя беззаветными патриотами, до конца верными врачебному долгу.

Когда 24 июня 1812 года разразилась война, на службе в русской армии было менее 1000 врачей и 1500 фельдшеров; их ряды сразу же пополнились врачами-добровольцами. В армию и в ополчение вступали молодые студенты и опытные гражданские лекари. Преподаватели и студенты медицинского факультета Московского университета во главе с профессором И. Е. Грузиновым одними из первых записались в московское ополчение. Лучшие врачи, известные профессора пошли работать в госпитали, поставили весь свой опыт, все знания на службу раненым воинам.

В короткий срок в дальних городах и уездах было развернуто 65 госпиталей.

Враг приближался к Москве, в город стали прибывать раненые. На Смоленском рынке был организован распределительный пункт, тяжелораненых перевозили в Военный госпиталь, в Головинские и Спасские казармы, даже в частные дома, а легкораненых направляли в Козельск, Тулу, Калугу.

Когда 5–7 сентября на Бородинском поле в жестокой битве решался исход войны, когда двое суток там сражалось почти 300 тысяч солдат, гремело около 1500 орудий, поток раненых хлынул в Можайск и Москву.

Потери исчислялись десятками тысяч убитых и раненых: в этом сражении из русской армии выбыли из строя 45 тысяч человек, из французской — 58 тысяч.

На долю врачей, фельдшеров и санитаров выпала большая и тяжелая работа. Один из очевидцев — русский офицер Ф. Глинка — вспоминал: «Сколько потоков крови! Сколько тысяч тел!.. На месте, где перевязывали раны, лужи крови не иссыхали. Никогда не видел я таких ужасных ран».