Здравствуй, мама! - страница 10
– А у тебя на женщин, – парировала Тамара.
Что ж, замечание не в бровь, а в глаз. Усмехнувшись, ответил:
– Один-один. Но тебя что, реально не волнует, что этот типчик явно больше беспокоится о собственной внешности, чем о тебе?
– Не понимаю, какое тебе-то до всего этого дело?! – возмутилась моя царица бургеров. Хотя, как выяснилось, не только моя.
– Очень простое, – произнес вкрадчиво. – Пока ты играешь роль моей невесты, рядом с тобой не должно быть никаких посторонних мужиков! Я не желаю прослыть рогоносцем, пусть даже фиктивным, это ясно?
– Почему же? Тебе ведь не привыкать!
Я дернулся, как от пощечины. Это уже перешло всякие границы. Она ударила по самому уязвимому месту и сделала это умышленно и со смакованием. Хотя мои требования не выходили за грань разумного! Так какого черта я в ответ получал подобное? Да еще от человека, который ни черта не знал обо всей этой ситуации!
Отступив на шаг, я презрительно усмехнулся и поаплодировал. Громко, со вкусом. Затем сказал:
– Молодец! Стреляешь прямо в цель! Довольна собой? Полегчало?
– Ты не ответил на мой вопрос, – сдержанно пробормотала Тамара.
– Какой? На то, почему я не желаю носить увесистые рога твоего производства? Так вот именно потому, что привыкать к подобному я не намерен! Я плачу тебе не за это… милая.
– Да иди ты со своими деньгами…
– Не трудись указывать мне направление, – прервал с язвительной усмешкой. – Я сам найду дорогу. А ты… если решишь, что непыльная работенка с оплатой в несколько нолей тебе все же нужна, заезжай ко мне в офис за дальнейшими инструкциями в течение пары дней. Хорошего вечера… милая, – добавил, и, не оглядываясь, пошел к своей машине.
И все то время, что двигался, сердито отбивая туфлями каждый шаг об асфальт, не мог понять только одного – какого хрена мне становилось совершенно не по себе от мысли, что Тамара не захочет продолжать этот чертов цирк?..
– Он так и сказал? Дальнейшие инструкции? – вскинула брови подруга Аня.
Мы сидели у нее дома и уплетали пасту. Ну как уплетали? В основном с аппетитом ела совсем не я. И вообще что со мной такое случилось, раз я начала есть, словно птичка?
– Ну да, это все же моя работа, – подернула плечами и все же впихнула в себя оставшееся.
Было очень вкусно – томленые черри, семга, фетуччини. И прекрасный пармезан.
– Мне не нравится, как ты об этом говоришь, – сказала Аня, отставляя тарелку. – Ты случаем не влюбилась?
Она произнесла этот вопрос совершенно спокойным тоном, и я инстинктивно чуть не закричала «Нет!». Но сделала глубокий вдох и покачала головой.
– До влюбленности не дошло. Но он меня… вызывает на эмоции. Понимаешь?
Аня улыбнулась с пониманием.
– Конечно, понимаю. И в чем проблема?
– В том, что он точно никогда мною не заинтересуется, – пожала я плечами. – Я толстая, с большим бампером. Ты же знаешь – такие мужчины, как Игорь Разумовский интересуются всякими моделями-селедками, а не большими бамперами.
– Хм. Вообще-то ты зря так думаешь. Разумовский, конечно, иногда больше похож на задн… в общем, на того, с кем невозможно найти общий язык. Но он не идиот, клюющий в первую очередь на фигуру. И если ты его тоже зацепила – а это стопроцентно так – все может получиться.
Аня поднялась из-за стола и подошла к холодильнику, откуда вынула чизкейк.
– А пока предлагаю просто съесть по хорошей порции этого прекрасного торта. И пусть все мужики мира подождут!
Она принялась хлопотать, готовя чай. Я вздохнула и кивнула сама себе. Чизкейк уж точно не скажет мне обидных слов про «бампер». Просто сделает его еще больше. Но… куском торта больше, куском меньше – уже, по сути, все равно.
В офис к Разумовскому я, конечно же, приехала. За дальнейшими инструкциями, о которых он и говорил. Но мгновенно потеряла дар речи, когда его секретарша попросила подождать. Хотя, нет. Дар речи я потеряла позже на полминуты. Только собиралась присесть на предложенное место (мало ли, какие там совещания были у Игоря), когда дверь в его кабинет распахнулась и из него царственно выплыла одна из тех самых моделей-селедок, о которых мы не так давно говорили с Аней.