Здравствуй, Таити! - страница 5

— Надень пареу, тебе в нем будет легче, прохладнее, — уговаривает он меня.

Освеженный вечерним душем, я стараюсь обернуть бедра куском красной с белыми цветами материи. Видя, что у меня получается не очень удачно, хозяин показывает, как закрепить пареу на бедрах. Достаточно несколько раз обернуть край ткани вокруг талии — и прекрасно держится.

Пареу необыкновенно удобен, «сшит» словно по мне, и чувствую я себя в нем отлично, действительно отдыхаю. И что немаловажно, в пареу можно щеголять без опаски, что оно свалится в самый неподходящий момент. Однако значительно труднее повязать его в виде шортов.

После ужина мы с Чарли располагаемся на веранде, выходящей в сад, чтобы поболтать и выпить по чашечке кофе. Отсюда хорошо видны остальные члены семьи во главе с хозяйкой дома. Мальчики — кто сидит в кресле в гостиной, кто лежит прямо на ковре, и все смотрят телевизор. Жена Чарли, растянувшись на диване, листает журнал или дремлет. Мина не читает газет, которые выписывает ее муж, но, несмотря на отсутствие общих интересов, она уже много лет его верная спутница. Врожденная беззаботность не мешает ей серьезно относиться к своим обязанностям жены и матери.

По другую сторону от меня сад, за спиной живая стена, покрытая пурпурными цветами гибискуса, отчего создается впечатление, что дом отгорожен от улицы огненным валом. Я срываю цветок и долго вдыхаю его нежный, тонкий аромат. Медленно течет время, льется беседа. Я пытаюсь развить кое-какие политические темы, но Чарли заявляет, что не любит политики и предпочитает футбол. Припертый к стене, он признает, однако, что у него есть свои взгляды, но он не в состоянии слишком серьезно увлечься ими: вид вратаря, который готовится взять штрафной мяч, волнует его вдвое больше. Я подозреваю, что он говорит это из простого упрямства или духа противоречия и как бы в подтверждение этого начинает рассуждать о проблемах своей страны. По его мнению, архипелагом должны управлять люди, которые живут здесь, на этих островах, живут местными проблемами. Разве сердце французов здесь? Сомнительно, ведь всем известно, что каждый французский губернатор только и мечтает вернуться во Францию. В этой стране у них лишь голова, и то приставная, все остальное, в том числе сердце, чуждое, не таитянское — французское. Эйфелева башня полностью заслонила от них таитянские пейзажи.

— Мне кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. Сейчас Таити ищет свой путь к независимости.

— Я ничего не имею против французов, — спокойно поясняет Чарли, — мне многое у них нравится. Обаяние, остроумие или, например, французская мода, я влюблен во французскую литературу. Такие же чувства испытывают многие таитяне. Однако это не означает, что мы готовы отказаться от своей индивидуальности, возникшей на особой почве, в особых условиях. По-моему, уже сейчас местные жители должны постепенно вытеснять из государственного административного аппарата французов, жалованье которых, между прочим, значительно отягощает бюджет страны. Я считаю, что раньше или позже Париж вынужден будет смириться с возрастающей самостоятельностью Таити.

— Несомненно, это только вопрос времени…

— Однако надо признать, что жители Океании отличаются беспечностью. До сих пор они довольно пассивно относятся к чужеземному господству. Это не означает, однако, что в обществе не зреют все более и более решительные устремления. Острова Западное Самоа и Тонга уже получили независимость, а две дюжины островов и архипелагов прямым путем движутся к тому же.

— А как обстоят дела с вашей экономикой?

— До второй мировой войны Таити был бедным островом, но никто с голоду не умирал, каждый вел внешне приятную жизнь, разумеется, по понятиям полинезийцев, потребности которых — что тут скрывать — минимальны. В этом причина того, что на этих географических широтах нужда никого не пугает, не приводит в ужас: даже самые бедные ее не ощущают. Нищета тоже здесь неизвестна, нищенства не существует.

Правда, по европейским понятиям, Таити — бедная страна, так как не имеет никаких природных богатств: ни хлопка, ни каучука, ни полезных ископаемых. Здесь лишь копра, сахарный тростник, немного кофе и ванили. Однако колебания на мировом рынке немедленно отражаются экономической лихорадкой на Таити. Примеры? В последние годы производство копры упало с двадцати пяти до двадцати трех тысяч тонн, ванили — со ста восьмидесяти до ста тридцати тонн, перламутра — с трехсот до семидесяти пяти тонн! Происходит это потому, что на архипелаге нет промышленности. Кроме двух пивоваренных заводов и завода по производству кокосового масла, нет ни одного более или менее значительного предприятия. Среднегодовой дефицит в торговле составляет около четырнадцати миллиардов франков