Зеленая собака, или Повесть о первоклассниках - страница 10

— Два! — вылезла Сонька.

— Сам знаю! Два! — рассердился Вася. — Выскочила!

— Не надо обижаться. Соня ещё не знает, что в школе не выкрикивают, а поднимают руку, когда хотят что-нибудь сказать. Соня этого не знала, а теперь будет знать. Итак, сколько стало кубиков, Вася? — Учительница взяла ещё три кубика.

— Четыре! — поторопился Вася Сопелкин.

— А вот и нет! — хохотала Сонька. — Я умею считать до шестнадцати! Раз, два, три, четыре.

Она торопилась, захлёбывалась словами. Ей так хотелось показать всем, как хорошо она умеет считать. Валентин ждал — вот сейчас учительница остановит выскочку-Соньку. И все этого ждали — смотрели на Ларису Александровну и молчали. Вот сейчас учительница поднимет свою узкую ладонь, и Сонька замолчит. Или хотя бы до конца урока. Но учительница почему-то не останавливает её. А Сонька считает, считает. Только дойдя до девяти, она вдруг остановилась. Может, догадалась, что выхваляться нехорошо? Нет, Сонька есть Сонька. Она поправила рукав своей тёплой кофточки и сказала уверенно:

— Моя бабушка говорит, что мне учиться в школе нечему. Я и читать умею, и пишу, и считаю с четырёх лет.

— Пять кубиков! — сообразил Вася.

Он умеет хорошо кувыркаться, бегает всех быстрее и метко попадает мячиком в кеглю. А считает пока ещё не так уж быстро.

— Молодец ты у нас, Вася, — похвалила учительница, — садись. А теперь я вам всем вот что скажу — нет такого человека, которому нечему учиться. Просто не бывает. Даже если ты бегло считаешь до шестнадцати. И пишешь все буквы красиво и правильно. И читаешь самостоятельно. Всё равно, всё равно — есть чему учиться. Кто мне скажет, ребята, каким очень важным вещам надо учиться в школе? С самого начала?

Ребята молчали. Они переглядывались. Валентин не знал — каким. Посмотрел на Кирилла — грызёт конец ручки, тоже не знает. Повернулся Валентин к Мине — она молча смотрит, не знает. И Юля Костина, которая ходит на аэробику, тоже не знает, каким таким особенно важным вещам надо учиться всем подряд? И Сонька не знает, и Анюта, и даже самый умный в классе Вова Матюшин снял свои очки, протёр стёкла и снова надел очки. Так он делает, когда озадачен и не может ответить на вопрос. Чему, в самом деле, надо учиться тому, кто всё на свете знает — и письменные буквы, и сложение всех чисел от единицы до шестнадцати?

Они ждали — пусть скажет учительница. Но она молча оглядывала свой первый «А» и не говорила. Ждала, пока они подумают. А потом говорит:

— Догадаться не так просто. Но я вам сейчас ничего говорить не стану. Вы обязательно додумаетесь, я в вас верю. Только, может быть, не в один день. И не в один даже месяц. А постепенно. Это я вам обещаю.

— А сейчас? — нетерпеливо вскочил Вася.

— Мы хотим сразу! — Это Сонька.

— Нам надо поскорее!

— Сейчас!

Первый «А» закричал, зазвенел. Но Ларису Александровну на крик не возьмёшь.

— Сейчас? А сейчас — перемена!

И учительница включает проигрыватель. «Ритмы планеты»! Закрутилась весёлая пластинка, заиграла музыка, и все стали плясать, танцевать, прыгать и беситься. На переменах это разрешается. В первом классе. Конечно, если у этого первого класса есть свой отдельный дом.

В тот солнечный день они вообще не учились. Так, во всяком случае, решил Валентин.

С утра Лариса Александровна сказала:

— Сегодня мы проведём первый урок на детской площадке.

Все стали удивляться, но быстро надели куртки, потому что всё-таки была осень — летели по двору жёлтые листья, на солнце они светились, как будто и сами были пропитаны солнцем.

На детской площадке учительница поставила их в круг, а сама встала посередине. В руках у неё большой лёгкий мяч, полосатый, синий с белыми полосками, а можно считать — белый с синими полосками.

— У нас в детском саду тоже есть такой мяч, — сказала маленькая Анюта и тут же очень смутилась. — То есть был такой мяч. То есть мяч и сейчас есть, но меня там больше нет.

Все засмеялись. Лариса Александровна подбросила мяч и ловко его поймала:

— Детский сад остался позади, а игры продолжаются.

— Почему? Почему? — стали все спрашивать. Они вообще любят задавать вопросы. — Почему игры продолжаются? — Хотя были рады: кто же не любит играть?