Зеленый Всадник - страница 34
Орел парил в воздушных потоках, поднимаясь выше, потом спустился, словно высматривая что-то на земле. Кариган представила, как ветер ревет в его ушах, ерошит перья на крыльях. Какие захватывающие виды может рассмотреть птица с такой высоты! Может быть, его взор охватывает весь Зеленый Плащ до самого моря? Или достигает родных скал?
Орел начал описывать широкие круги. Он явно что-то искал — должно быть, добычу. Птица зависла ненадолго, а потом повернула на юг и скрылась из вида. Конь фыркнул и продолжил пастись.
С наступлением сумерек они двинулись оленьей тропой в сторону от дороги, чтобы поискать место для ночлега. Кариган поморщилась при мысли о ночевке на земле. Да, теперь ее спина еще не скоро придет в норму после стольких ночей на камнях и корнях. Конечно, драгоценное, хотя и потрепанное одеяло из Селиума выручало ее, но все же не заменяло пуховой перины.
Громко жужжали насекомые. У них наступило время активности, и они безжалостно вцеплялись в любой открытый участок кожи. Конь встряхнулся всем телом, чтобы избавиться от кровососов, и едва не выкинул всадницу из седла.
Кариган почесала новые волдыри на шее, мечтая о банке мази, получаемой из некоего растения с ужасным запахом, которое нередко называли травка-вонючка. Невзирая на омерзительный дух, а может, именно благодаря ему это было лучшее средство от комаров и иже с ними. Впрочем, мечтать девушка могла о чем угодно. Встретить в такой глуши мазь можно с той же вероятностью, как и пуховую перину.
Неожиданно Конь резко остановился и прижал уши. Кариган перестала чесаться.
— Что-то не так? — прошептала она. — Я ничего не вижу.
В сгущающемся сумраке было немало вещей, способных напугать любую лошадь, да только не эту. Кариган подождала и, не увидев и не услышав решительно ничего, велела Коню двигаться вперед. Вместо этого он сделал еще шаг назад.
— Я все еще не вижу… — справа зашуршали кусты, — …ничего. — Последнее слово прозвучало совсем тихо.
Кариган тщетно вглядывалась в тени, пытаясь отыскать источник шума, но в лесу повисла тишина, будто все звери умолкли, ожидая, что случится. Поводья стали скользкими от пота. Конь нервно переступал с ноги на ногу.
И стоило девушке решить, что она, должно быть, выдумала шум, как прямо из кустов перед ними, отбрасывая в стороны листья и ветки, вырвалась тварь размером больше коня и с невероятной скоростью бросилась на них.
Конь встал на дыбы, выкинув Кариган из седла.
Девушка застонала. Мир плыл и подрагивал у нее в глазах, голова гудела. Плащ и рубашка задрались, и голую спину царапала и колола земля. Дико болела лодыжка. Руки волочились по прошлогодней листве и прочему лесному мусору. Так, значит, это не голова у нее кружится, а нога запуталась в стремени, и теперь Конь тащит ее за собой.
Широко раскрыв глаза, Кариган изогнулась, пытаясь увидеть, что происходит. Оказывается, за ногу ее ухватила огромная клешня, напоминающая щипцы. Клешня эта крепилась к защищенному панцирем блюдцеобразному телу на шести лапах. Плоский хвост твари заканчивался жалом размером с хороший кинжал, с конца которого капал яд. Глаза, два черных шара, отражающих лунный свет, вертелись на стебельках. По сторонам от рта, точнее, жвала, имелись усики, которыми чудовище ощупывало дорогу перед собой, пробираясь по-крабьи через лес. Вторая клешня то и дело щелкала в направлении коня, не подпуская его близко.
Кариган едва опять не лишилась сознания, но усилием воли поборола слабость. Забвение, сколь ни привлекательно, не поможет ей. Вместо этого она закричала.
Девушка билась, словно перепуганное животное, попавшее в ловушку. Пыталась высвободиться, вырваться, но клешня крепко держала ее и даже сжалась еще сильнее, вонзившись в щиколотку. Кариган застонала от боли. Она умудрилась сесть, хоть ее и тащили по земле, и попыталась разжать клешню руками. Та оказалась твердой, как рыцарские доспехи, и не поддавалась. Пальцы начали неметь. Бедняга откинулась на спину, тяжело дыша, опустила руки, и те снова поволочились по земле. Голова пульсировала болью, и к тому же девушку жутко тошнило. Куда же ее тащит проклятая тварь?