Земля и море - страница 71

— Это вы? — стуча зубами, спросил Дейнис, когда увидел Алексиса с Лаурисом. — У нас случилась маленькая неприятность: Лудис провалился в воду…

— Ты в состоянии идти, Дейнис? — спросил Алексис.

— Как сказать… За вами мне не угнаться.

— Тогда садись на салазки, да поскорей. Нам нужно спешить.

Почти силой усадив Дейниса на салазки, где лежала самка тюленя, Алексис впрягся и бегом потащил их в сторону берега. Лаурис тащил вторые салазки, где сидел Лудис; ему приходилось изо всех сил нажимать, чтобы не отставать от Алексиса. «И опять он первый догадался… — с легкой горечью подумал Лаурис. — Всегда и во всем он первый».

— Что случилось? — спросил Дейнис.

— Случилось то, что льдина отделилась от прибрежного льда. Нас уносит в море, и вряд ли мы выберемся на сушу, — вспылил Алексис.

Дейнис, вздохнув, втянул голову в плечи. Ему было очень холодно.

— Обожди, Алекс! — воскликнул Лаурис.

— Что еще? — обернулся тот.

Сняв свой полушубок и шарф, Лаурис отдал их Дейнису.

— Надень! Иначе замерзнешь, как таракан!

— Да я-то обойдусь как-нибудь… — бормотал Дейнис. — Вот мальчугану бы не мешало что-нибудь… на ноги.

Ни слова не говоря, Алексис снял свой ватный пиджак и укутал им ноги мальчика, после чего трудный пробег возобновился. Лаурис удовлетворенно подумал: «На этот раз я оказался первым».

Минут через пять они подбежали к темнеющей в сумерках полосе открытой воды шириной около пятидесяти метров.

— Так оно и есть… — Алексис с досадой сплюнул.

— Может быть, льдина с выступами, — сказал Лаурис. — Лед никогда не ломается по прямой линии. Где-нибудь должен найтись переход. Ветер восточный. Возможно, к югу глыба льда соприкасается с припаем.

— А если отделилось несколько льдин?

— На всякий случай побежим теперь вдоль края льдины каждый в свою сторону. Кто найдет переход, пусть кричит. Если не найдет… встретимся на противоположном краю.

— Это, пожалуй, будет самое разумное, — согласился Алексис.

Они разошлись в разные стороны и вскоре исчезли в вечерних сумерках. Слышался лишь однообразный резкий скрип полозьев по заснеженному льду. Бежать в тяжелых сапогах, с возом становилось все труднее. Постепенно бег замедлялся, и дыхание мужчин становилось все более затруднительным.

— Берег еще не виден? — спросил Лудис.

— Нет, мальчик, еще не виден… — отозвался Лаурис, налегая всем телом на веревку, словно лошадь.

Где-то высоко в небе между тучами выглянула луна, но сейчас же взвихрился снег. Это береговой ветер со свистом понесся к морю. При лунном свете казалось, что плавучий ледяной остров замкнут в черном блестящем водяном кольце; призрачно колебался воздух от мириад непрерывно порхающих сухих острых снежинок.

Спустя полчаса оба охотника встретились.

— Ничего не нашел, — удрученно сказал Лаурис.

— Кругом вода, — ответил Алексис.

— Нас несет течением в открытое море…

Дейнис шумно вздохнул.

— Тебе очень холодно? — спросил Лаурис.

— Не чувствую ног. Уж не обморожены ли они? Руки раньше болели, а сейчас не болят.

— Алекси… — заговорил Лаурис. — Надо разжечь костер… Можно изрубить одни салазки. — Он указал глазами на Дейниса.

Алексис молча кивнул головой в знак согласия и вытащил топор.

— Ты можешь ходить, Дейни? Перейди на вторые салазки, к Лудису. Прижметесь друг к другу, будет теплее.

Дейнис попытался подняться, но ноги не повиновались ему. Он бессильно рухнул на лед. Тогда Лаурис с Алексисом взяли его под руки, перевели на вторые салазки и усадили рядом с Лудисом, подложив под ноги тюленя. Пока Алексис рубил салазки, а Лаурис разжигал огонь, Дейнис хлопал руками по бокам, бормоча: «Онемели. Ничего не чувствуют…»

У него онемели не только руки. Морозный ветер пронизывал его насквозь. Снег сек лицо, но Дейнис уже ничего не чувствовал. Его охватила приятная усталость. В каком-то полусне Дейнис спросил мальчика:

— Тебе не холодно, сынок?

— Нет, папа, теперь не холодно. Сперва мерзли ноги, а теперь согрелись.

— Вот и хорошо. Закутайся хорошенько и сунь руки в карманы.

С большим трудом удалось Лаурису разжечь огонь. Как только дрова разогрелись, салазки пододвинули к огню, и мужчины принялись растирать снегом руки и ноги Дейниса. Они беспощадно терли подошвы ног, щипали и мяли его, поглядывая изредка на лицо Дейниса. Но на нем ни разу не появилась болезненная гримаса.