Земля неведомая - страница 18

— Во-первых, — начала перечислять Галка, — если мы хотим добиться наилучшего результата, нам необходимо официальное прикрытие. Каперское свидетельство годится только для нападения на купцов, а если мы хотим заполучить город, то лучшего прикрытия, чем официальные военные действия Франции против Испании, нам не придумать. Тут как ни верти, а придется поделиться с французами.

— А иначе? — хмыкнул Требютор.

— Иначе пойдем следом за Морганом, — заявил Билли. — Испания потребует наши головы, и французы либо прикроют нас своим флагом за долю добычи, либо сдадут, если в Европе у них дела пойдут не так, как надо. По-моему, Воробушек права: лучше поделиться, чем ждать, пока нас выдадут донам на расправу.

— Если к тому времени Испании будет до нас дело. — Галка не исключала такого варианта, но считала его слишком отдаленной перспективой. — У них сейчас в Европе головной боли предостаточно. Но вернемся к кораблям. Мои осведомители сообщили, что в Пуэрто-Рико скоро придут два испанских линкора. Ломиться на них средь бела дня — сами знаете: либо самим потонуть, либо их потопить. Потому предлагаю взять их по-тихому. Ночью. А чтобы это провернуть, можно сделать следующее…

Галка, излагая капитанам план действий, невольно сравнивала себя настоящую с собой прежней. Помнится, на совете у Моргана многие собравшиеся насмехались над «воробушком», девчонкой-капитаном. Прошло два года. Много воды утекло. Пираты уже свыклись с мыслью, что самый удачливый капитан Мэйна — женщина. Даже поговаривали: мол, испанцы наконец узнали, что такое настоящее женское коварство. В общем-то, они были правы. Галка предпочитала брать хитростью, а не только силой. Для нее тактика «выжженной земли», которую пираты применяли к захваченным городам, была неприемлема, и не только потому, что не любила крови. При необходимости эта маленькая женщина умела быть предельно жесткой. Она не любила лишней крови, и вот это уже было ближе к истине. Зачем убивать людей и уничтожать город? Это ведь все равно, что резать курицу, несущую золотые яйца. Да и не хотелось прослыть кровожадной, если честно. Чем лучшего мнения о тебе противник, тем больше шансов взять его груз без боя и сохранить жизни своих людей. Так что всяческие живодерства Галкой пресекались сразу и очень жестоко. И дисциплина в ее эскадре царила вполне армейская. Но она не могла сказать того же о добровольцах, присоединившихся к ней ради похода на Картахену…

Впрочем, явившиеся в Кайонну капитаны были наслышаны о ее условиях. И раз пришли, то договор подпишут без особых проблем.

— Дело рисковое, что и говорить. — Требютор до сих пор не отличался доверчивостью к женщинам вообще и к Галке в частности, хотя не раз имел случай убедиться в том, что она вполне заслужила звание капитана. — На военный корабль стоит нарываться, если за его захватом стоит хорошая добыча. А так — хороший риск самому на дне оказаться.

— Знаешь, в чем твоя проблема, Франсуа? — Требютора Галка не без оснований считала своим другом, но это не отменяло их постоянных словесных стычек. — В том, что ты никогда не играл в шахматы. Одно дело наехать на купца, отбившегося от сопровождения, — тут добыча сразу налицо. Но мы ведь собрались ощипать не жалкого купчишку, а богатейший город Мэйна. Согласись, что в ожидании добычи в сорок-пятьдесят миллионов эскудо — при оглашении этой цифры у многих капитанов поневоле вырвались проклятия — так они привыкли встречать любую неожиданность, даже приятную, — следует подготовить полноценную многоходовую военную операцию. Только тогда мы сможем прибрать к рукам золото Картахены. Кстати, это означает, что в договоре будет пункт, обязующий всех подписавших беспрекословно подчиняться моим приказам. Не волнуйтесь. Палку перегибать не стану, но и своевольничать не дам. Пока не поделим добычу. А там пожелаю каждому попутного ветра, и до свидания.

— Черт меня подери, я не первый год хожу в море, но никто никогда еще не требовал от меня покорности! — возмутился другой английский капитан. Галка узнала его: это был Роджерс, один из тех, кто ходил на Панаму. С тех пор и не виделись.