Земля оборотней - страница 6
«Ищет следы чар», – подумал Ильмо.
– Если пойдем по дну оврага, – предложил Калли, алчно поглядывая на шляпки маслят, – я вам на ужин такую вкуснятину состряпаю…
– Так что мы стоим? – отозвался Ахти.
– Стойте! – воскликнул было Ильмо, но опоздал. Миг – и вся троица с хохотом и гиканьем уже съехала по склону вниз. Наверху остались только Ильмо и Йокахайнен, который по-прежнему пытался что-то нашарить в воздухе.
Вдруг позади снова раздалось гулкое, утробное карканье ворона. Похоже, ворон снова был недоволен.
– Ильмо, – раздался позади глухой голос нойды. – Скажи, когда мы выбирали путь у той сосны – что ты подумал?
– Ну… что левый путь приветливее, что ли.
– А я почувствовал – что кто-то меня позвал. Мне еще тогда показалось подозрительным… Я-то, дурак, думал – может, знамение тебе было… Кто у нас избранник богов? Не я же! И только сейчас понял. Кто-то нас направляет, Ильмо! Подталкивает в нужную сторону…
– Хийси? – неуверенно спросил Ильмо.
– При чем тут хийси! – Йокахайнен понизил голос и указал на север: – Я думаю – они.
– Мы же еще не в Похъёле, – возразил Ильмо. – До нее еще шагать и шагать… Или ты хочешь сказать… что мы ненароком пересекли Борозду Укко?!
– Эй, скоро вы там? – донесся снизу веселый крик.
Йокахайнен медленно ответил:
– Нет… думаю, мы еще не в Похъёле. И чары, что привели нас к этому оврагу, вовсе не сильны – мы могли и не поддаться им, если бы были внимательнее…
– Йо! – осенило Ильмо. – А если этот овраг и есть Борозда?
– Борозда незрима, – возразил Йокахайнен. – Для людей она как бы и не существует. Это только для тунов она непроницаема. А что они видят – то только им ведомо…
Они постояли на краю, осматривая окрестности оврага, словно ожидая увидеть признаки незримой Борозды Укко.
– Не хочу я туда спускаться, – сказал Йокахайнен. – Если там кто-нибудь нападет – уже никуда не денешься. Хоть и не люблю я лес, а все же он лучше: иди куда хочешь. А тут один путь остается – вперед…
Они спустились вниз, вытряхнули песок из сапог и портянок. Позади послышалось унылое карканье. Звучало оно прощально.
– Ты глянь, – обернулся Ильмо, – а ворон-то за нами не летит! Так и сидит на ветке!
Йокахайнен нахмурился.
– Помнишь, господин мой Вяйно сказал, что ворон полетит за нами только до границы? Ильмо, ты был прав – Похъёла совсем близко!
Голоса вдалеке уже не были слышны.
– Поспешим, – с тревогой сказал Ильмо, выкинув ворона из головы. – Надо догнать их!
Дальше отряд шел молча, держась настороже. Веселье как-то незаметно сошло на нет, о маслятах и думать забыли. Крутые желтые стенки оврага, казалось, зловеще нависают, застилая небо, а за каждым поворотом притаился враг. Какой именно враг – тун, хийси или еще какая тварь – не угадаешь, а оттого еще тревожнее. Ахти на всякий случай держал наготове свой меч из саксонского святилища. Меч он назвал Плачущим. У всех легендарных мечей должно быть имя. Ну а в том, что меч непременно станет легендарным, Ахти не сомневался. У Аке за поясом была обычная боевая секира. Йокахайнен и Калли несли короткие тяжелые охотничьи копья, малопригодные для боя. Ильмо взял с собой в поход легкий лук. Стремянной самострел, оружие мощное, но громоздкое и тяжелое, он оставил на горе у Вяйно.
День клонился к вечеру. В овраге всё темнело. Одна радость – вроде бы стенки стали ниже, или дорога пошла вверх. Наконец впереди между стволами мелькнуло вечернее небо. И в тот же миг Йокахайнен, шедший первым, резко остановился.
– Что случилось? – спросил Ахти из-за его спины.
Несколько мгновений они топтались на месте. Ильмо быстро оглянулся по сторонам, но ничего подозрительного не заметил.
– Почему бы нам не пойти дальше? – проговорил Ахти, наблюдая, как Йокахайнен водит перед собой руками и втягивает носом воздух. – Эй, нойда! На колючку наступил, что ли?
Йокахайнен даже ухом не повел.
– Эй! Чего унюхал, спрашиваю?
– Не шуми, – оборвал его Ильмо. – Постой спокойно хоть чуть-чуть. Правда, здесь как-то нехорошо.
Ахти неохотно замолчал, и Ильмо, прикрыв глаза, принялся слушать – как учил его Вяйнемейнен. И почти сразу на него нахлынул страх. Источник страха был впереди, на прогалине. Ощущение угрозы было настолько сильно, что даже не склонный тревожиться попусту Аке почувствовал беспокойство. Краем глаза Ильмо заметил, как его рука потянулась к рукояти секиры.