Земля Жар-птицы. Краса былой России - страница 47

За городом Петр мог бродить по полям и по улицам слободы предоставленный самому себе. Юный Царь верховодил большой компанией своих сверстников. Петр любил играть в войну, и ему еще не было двенадцати, когда он получил разрешение построить деревянную «потешную фортецию» на участке рядом с домом, где жила его семья. В этой крепости было все — башни, бастионы и земляные валы. Он научился возводить стены из кирпича и работал вместе с мастеровыми. Петр умел также стрелять из пушки и, вовлекая в свои игры сыновей сокольничих, егерей, конюхов и прочий придворный люд, муштровал их и заставлял участвовать в баталиях. Сыновья бояр, прослышав о столь увлекательных занятиях, вскоре вместе со своими слугами переехали из Москвы в Преображенское и присоединились к воинским забавам. Они тоже были зачислены в роты. Один из друзей Петра привел смышленого парня по имени Александр Меншиков, которого, по преданию, он увидел продававшим пирожки с мясом на Красной площади. Меншиков стал лучшим другом Петра и его сподвижником. Уже в юношеском возрасте у Петра было два батальона примерно в 300 человек, одетых в придуманную им форму бутылочного цвета. Эти товарищи по играм, которых он назвал «потешным войском», в дальнейшем составили ядро Преображенского и Семеновского полков, элитной гвардии русской армии, просуществовавшей до самой революции.

Еще в молодости Петр усвоил принцип, которому следовал всю жизнь: продвижение по службе должно производиться по заслугам, а не по знатности происхождения. (До тех пор, пока Царь не почувствовал, что набрался достаточно опыта, он сам состоял на службе в малых чинах.) Это поразительное нововведение в обществе, в котором каждое утро знатные приближенные рассаживались на приеме у царя в соответствии со скрупулезно просчитанною степенью своей родовитости, было поистине революционным.

Однажды пятнадцатилетний Петр обнаружил в одном из строений, принадлежавших Романовым, парусник необычной конструкции. Это было английское судно, возможно, подарок английской королевы Елизаветы I Ивану Грозному. Петр спустил его на воду и разыскал старого голландского шкипера, который научил Царя ходить под парусами. Это было настоящим откровением — лодка, плывущая против ветра; такого русские еще не знали. Так родилась всепоглощающая страсть Петра к кораблям и морю, длившаяся всю его жизнь. Из-за этой страсти история России совершила крутой поворот.

Петр превращался в исполина — человека ростом более двух метров, с отменным аппетитом, богатырской силой и завидной выносливостью. Голыми руками он мог согнуть серебряную тарелку, как лист пергамента, свалить дерево, подковать лошадь. Он любил и знал механику и отличался ненасытной любознательностью. Всю свою жизнь, увидев какое-нибудь приспособление, часовой механизм или навигационный прибор, Петр, как правило, с первого взгляда определял его назначение, без труда разбирал его и снова собирал. Его привлекали многие ремесла. Он освоил каменную кладку и приобщился к плотницкому делу. В итоге Царь приобрел четырнадцать профессий. Он умел вырвать зуб, отлить пушку и сшить сапоги. Подрастая, он все чаще наведывался в Немецкую слободу и подмечал там западные обычаи. Петр подружился в поселении иностранцев с искателем приключений из Женевы Франсуа Лефортом, поступившим на русскую воинскую службу, и смекалистым шотландцем генералом Патриком Гордоном, прибывшим в поисках удачи в Россию при Царе Алексее Михайловиче. С ними и с другими грубоватыми приятелями и подругами Петр научился пить спиртное, курить и разыгрывать непристойные шутки.

Петр мог выпить чрезвычайно много, и иногда, подобно своему отцу, наводил ужас на всех окружающих вспышками ярости. Однако он обычно довольно быстро трезвел, забывал о гневе и спокойно возвращался к серьезным делам.

В 1696 году, после смерти своего сводного брата Ивана, двадцатичетырехлетний Петр стал единоличным правителем России. Он с самых первых лет правления осознал свое призвание Царя. По его словам, это означало разрушить оковы незыблемых обычаев Московии и повести свою страну в новый день, который будет лучше сегодняшнего. Петр мечтал одним махом наверстать упущенное за два века татаро-монгольского ига. С восхищением наблюдая жизнь Немецкой слободы, Царь пришел к выводу, что для ликвидации двухвекового отрыва России следует как можно скорее перенять достижения западной культуры и техники. Уже на следующий год после смерти брата он принял поразившее всех решение — отправиться в Европу и увидеть все своими глазами. Ни один русский царь на протяжении шести веков не сделал шага за пределы своих владений, ни одного царя никогда не видели на Западе.