Зеркало Деметры - страница 7

Здесь было красиво. Нежная зелень одевала холмы, к югу переходившие в горы. А вот и цель, так похожая на древний замок. Пора снижаться. Пилот нажал кнопку, мимоходом подумав, что особенно приятно тут, наверное, было несколько часов назад, когда восход едва тронул кирпичи розовой кромкой. А сейчас башни купались в солнце. Кто еще смеет ругать британскую погоду?..

…Путь от Калязина до Лланголлена Борислав проделал на арендованном стратолете, который поставил на автонавигацию: по крайней мере, не разобьешься. Остаток ночи он не спал, а рылся в БВИ, пытаясь найти хоть какие-то данные по затронутым в письме темам – и по привычке, и чтобы быть готовым к разговору. Он отдавал себе отчет в своем дилетантизме (от человека, годами живущего вне Земли, иного ожидать трудно), но надеялся, что в поиске информации помогут приобретенные на Гиганде навыки разведчика. Надежда отчасти оправдалась. И все равно он временами отчаивался. Воистину, человеку, не являющемуся профессиональным информистом, трудно представить, насколько сложна структура БВИ. Бесконечная сеть, состоящая из ветвящихся каналов, линий, портов, коллатералей, разрешенных и запрещенных ходов – причем еще и разрешения бывают разных уровней… Допуск КОМКОНа-1 открывал в этой системе многие воротца, но не все. Кое-какие барьеры Борислав так и не сумел преодолеть и плюнул на них, ограничившись сбором сопутствующих данных. Картинка все равно возникала интересная.

Институт времени был создан около сорока лет назад. Насколько Борислав смог понять, его работа в некотором смысле продолжала исследования Этьена Ламондуа, посвященные структуре многомерного пространства. Основатель Института Оуэн Гриффит сделал следующий шаг по этому пути, перейдя от многомерного пространства к многомерному времени. Это сразу открыло целый веер новых направлений исследований, причем интересных не только физикам, но и историкам. Гриффитовская команда была готова подарить наблюдателям прошлого такие методики, рядом с которыми старомодный Коллектор рассеянной информации смотрелся примерно как паровая машина Герона рядом с реактивным самолетом. Более того, теоретически возможным стало уже и прямое проникновение в иновременные локации. Чисто технически это было бы не сложнее, чем нуль-транспортировка. И, таким образом, появилась перспектива прогрессорской деятельности в прошлом Земли.

Сотрудники Института еще не успели ужаснуться от этой перспективы, как реальность опередила их самые мрачные ожидания. Источником проблемы оказался Эскобар Кабинда, очень талантливый авантюрист-социотополог из Либревильского университета. Он вознамерился проникнуть в земной тринадцатый век, чтобы предотвратить раннюю гибель Манфреда Гогенштауфена, итальянского короля и потенциального императора. Подбросив Манфреду кое-какие технологии (больше управленческие, чем материальные), Кабинда планировал обеспечить ему разгром главного врага прогресса Карла Анжуйского и победу в войне. Дальше, по расчетам, Манфреду и его наследникам предстояло объединить почти всю Западную Европу, противустать агрессии с востока, заодно частично освободив порабощенную монголами Русь, и уже в начале четырнадцатого века открыть Америку…

Борислав подозревал, что пресечение работы Кабинды стоило сотрудникам КОМКОНа-2 не одной преждевременно поседевшей шевелюры. Подготовка его «экспедиции в тринадцатый век» была раскрыта буквально на последней стадии. Будучи взят за жабры, Кабинда клялся, что его эксперимент даже в случае полного успеха не мог затронуть наличную историю Земли, а всего лишь привел бы к возникновению дополнительной независимой реальности, с которой можно было бы потом устанавливать контакты, следя за ее развитием. Возможно, он был прав. Но цена вопроса была все же слишком высока, и принятые меры оказались довольно жесткими. Кабинда был навечно внесен в черные списки всех учреждений, имеющих хоть какое-то отношение к физике пространства-времени, и обречен таким образом на деятельность чистого историка-гуманитария; унывать он, впрочем, не стал и работал вполне продуктивно (Борислав проверил – несколько месяцев назад вышла уже восьмая его монография). Само же направление было решением Всемирного совета запрещено, и вся информация по нему, какую еще можно было закрыть – закрыта.