Зеркало Правды. История первая - страница 24
— Что? — пристыженная тяжелым взглядом приятельницы, спросила Лушана. — Я слышала про огненного барона, малумах, или как они себя называют — уроборийцах. Я знаю про странный договор директората ЦУМВД и посла Датрагона. Но ничего конкретного про Фроста.
— Тогда тебе меня не понять, — разочарованно сказала Ника.
— Ну, так объясни. Его имя не указано ни в одном официально документе.
— Потому что он считался мертвым.
— А ты была в него влюблена, что ли?
— Рехнулась?
— Тогда что?
— Он и еще пара наставников впустили на территорию храма тех самых малумов — этих ящеров, если ты не знаешь, которые жгли и жрали все, что им попадалось на пути. А Фрост… Фрост убил мою маму.
Мормолика виновато опустила взгляд и тихо сказала:
— Извини. Этого я не знала… мне очень жаль.
Ника опустила глаза по другой причине — ей не хотелось показывать слез.
Безликая тишина просидела вместе с подругами несколько минут, затем обернулась прохладой сквозняка, пролезла под дверью и упорхнула туда, где ее как всегда никто не ждет.
— Может, поиграем? — немного погодя растерянно предложила Лушана.
— Давай, — тихо согласилась Ника. — Только давай выберем другую тему. В «вонючих варевах» и ты, как я поняла, не особо разбираешься.
Мормолика повеселела:
— Согласна. Выбирай тогда сама.
Воодушевившись, Ника поводила указательным пальцем по вееру карточек и, вытащив одну прочитала:
— «Бездушные твари». Эта тема по мне! — радостно сказала она и выложила первое пришедшее на ум слово, — «Репентино».
Игра продолжилась оживленным перечислением всех неотзывчивых, бессердечных и мерзких парней этой общаги — ведь именно так развлекаются образцовые подруги.
Солнечные лучи пробивались сквозь паутину битого оконного стекла, преломляясь и заигрывая со спящей девушкой веселыми бликами. Но, ни утреннее щебетание птиц, ни вибрация подсевшего телефона, ни скворчание сковородок, исходящее из кухни, не имело такого положительного эффекта, как характерный запах яичницы с беконом. Уж что-то, а готовить Мак-Кирран-Сол умел. Славясь своими сытными отбивными, аппетитными запеченными крылышками, деликатесным подкопченным лососем и, конечно же, вкуснейшими пунтиками. Кондитерские изделия Киррана пользовались особой популярностью у большинства жителей общаги. А кому не нравились его витые пирожные, румяные ватрушки, да цветные сладости, либо сидели на диете, либо страдали от аллергии на сахар. Хотя, был еще один процент обитателей, пренебрегающий пунтиками — «реальные» колдуны, которые открывали пивные бутылки глазом, и носили фуфел как благородный орден.
Не всегда чуткий нос агента Верис с удовольствием защебетал не хуже качающегося на ветке голодного воробья. Ника открыла глаза, с прискорбием осознав, что заснула так и не выложив решающего слова — похоже она проиграла. Как ушла пухляшка-мормолика девушка тоже не помнила. Зато перед уходом приятельница составила на игровом поле многозначительное «я тебе верю». Ника благодарно улыбнулась.
«Надо бы ее почаще звать», — потягиваясь, подумала она, затем покидала атрибуты «всезнайки» в коробку и, набросив халат, вышла из комнаты. Быстро взглянув на часы, девушка поняла, что проспала от силы два часа. В кухню девушка вошла тихо, послушно села за стол. Кирран, будто не замечая подругу, копошился возле плиты, звонко помешивая что-то в кастрюле.
— Когда будет готово? — сонно поинтересовалась Ника.
Кирран обернулся и сказал:
— У меня давно все готово. Доброе утро.
— Доброе.
— Как себя чувствуешь?
— Как в анекдоте «каждый день болит уже не там…». А твое самочувствие?
— Отличное. Почему спрашиваешь?
— А ты почему?
— Просто беспокоюсь, — сказал Кирран.
— Вот и я беспокоюсь. Голова не болит?
— Нет.
— Значит, ты помнишь, что мне вчера обещал?
— Что именно? — уточнил Кирран, разливая кофе по чашкам.
— Ты обещал составить мне компанию.
— Да? Что-то не припоминаю. А куда ты собралась?
Ника загадочно посмотрела вверх.
— Туда, — тихо сказала она. — На плывучие острова.
Кирран поставил сковородку с яичницей на стол перед Никой, передал ей вилку и нож.
— Ты же с той поры там ни разу не была, — присаживаясь рядом, удивился он.