Жаркое лето 1953 года в Германии - страница 19

После начала войны в Корее в июне 1950 года правительство ФРГ, форсируя ремилитаризацию страны, подняло шум о возможности повторения «корейского варианта» на германской земле. При этом в качестве страшной угрозы в Бонне рисовали так называемую казарменную народную полицию ГДР, основанную СВАГ 3 июля 1948 года. В нее входили в основном бывшие военнослужащие вермахта, некоторых из них отпустили из советского плена именно в обмен на согласие служить в полиции. Вооружение казарменной полиции было только стрелковым и немецкого производства. Советское оружие стало поступать на вооружение казарменной полиции только в 1952 году, когда ремилитаризация ФРГ и ее предстоящее вступление в западные военно-политические структуры стали свершившимся фактом. Несмотря на публичную шумиху в Западной Германии по поводу «восточногерманской армии», резидентура ЦРУ в Берлине сообщала, что казарменная полиция (в конце 1948 года в ней было 7500 человек) не только не в состоянии вторгнуться в ФРГ, но даже не может захватить Западный Берлин без советской поддержки[17].

Таким образом, если характеризовать политическую систему ГДР 1949–1952 годов как сталинистскую, то следует признать, что это был самый мягкий сталинизм, во многом потому, что тот, чьим именем и был назван такой политический режим, вплоть до своей смерти рассчитывал на объединение Германии и не позволял немецким коммунистам с их «тевтонскими» замашками насаждать в ГДР социализм.

Лучше всего этот тезис может подтвердить деятельность Советской контрольной комиссии в Германии. Хотя формально СКК должна была только следить за выполнением властями ГДР Потсдамских договоренностей, на самом деле вплоть до 1953 года это был высший орган власти в Восточной Германии. СКК дублировала структуру правительства ГДР и имела своих представителей во всех землях. Любые более или менее крупные решения руководства ГДР (кадровые назначения, годовые и пятилетние экономические планы, проекты резолюций съездов партий и общественных организаций) подлежали предварительному одобрению СКК.

Как же пользовались «советские проконсулы» своими гигантскими полномочиями? Читатель будет скорее удивлен, если узнает, что СКК в основном тормозила социалистический энтузиазм своих немецких подопечных и требовала от властей более внимательного отношения к нуждам населения. Например, советский представитель выговаривал бургомистру Лейпцига, что он плохо реагирует на поступившие в магистрат в 1951 году 30 тысяч жалоб горожан. Когда в конце 1951 года МВД земли Мекленбург составило план «оздоровления» кадров путем повышения процентного состава молодежи (ей в ГДР особенно доверяли, так как молодые люди не были запятнаны нацистским прошлым) и членов СЕПГ, советские представители подвергли эту затею резкой критике, заявив, что людей надо подбирать по деловым качествам, а не по формальным анкетным данным. Правительство ГДР подверглось критике СКК за то, что его аппарат вырос с девяти тысяч человек в 1950 году до 13 тысяч в 1951. Советские контролеры не успокоились, пока не получили обещания немедленно сократить чиновнический корпус на 10–15 %. В 1952 году под давлением СКК штаты министерств и ведомств были урезаны еще на 10 %.

В конце 1951 года «на ковер» в СКК были вызваны руководители МВД. Им было заявлено, что в 1951 году было допущено 5429 случаев незаконного ареста, что вызывает справедливое недовольство населения. В жесткой форме было предложено немедленно разобраться с каждым делом и привлечь сотрудников полиции, виновных в этих правонарушениях, к уголовной ответственности. Заметим, что все это говорилось в конфиденциальной беседе, так как представители СКК не стремились заработать дешевую популярность среди населения ГДР.

О деятельности СКК в экономической сфере будет подробнее рассказано ниже. Пока же ограничимся следующей констатацией: утверждение о насаждении СССР в Восточной Германии жесткой формы социализма абсолютно не соответствует действительности. Напротив, СКК служила своего рода высшей инстанцией по защите населения против произвола и самодурства немецких чиновников, хотя многие простые граждане ГДР под влиянием западной пропаганды думали как раз наоборот.