Желание быть русским - страница 9

стр.

Командиры на личном опыте знали, если русских, скажем, в роте меньше половины, боевая мощь подразделения резко снижается. (Любопытно, что СССР рухнул, оказавшись не боеспособным, когда численность русского населения снизилась как раз до половины) Конечно, сказанное не значит, что сыны других племен трусили на поле боя или плохо владели оружием, нет, личное мужество – явление наднациональное. Речь идет об особом свойстве русских – сплачивать, уходящем корнями в обычаи восточнославянской общины и жестокие уроки истории. «Сплотила навеки Великая Русь…» Помните? Оказалось, не навеки. Впрочем, история еще не кончилась.

А генералиссимус на победном банкете в 1945 году произнес отдельный тост за русский народ и его долготерпение. Он знал, что говорил: в секретной папке вождя хранились отчеты «особистов» о том, как сыны разных племен державы вели себя на фронте и в тылу. Массовый героизм и трусость тоже подлежали учету-контролю. Недавно я наткнулся на эти выкладки в малотиражной научной монографии. Впечатляет и озадачивает.

Нет такой партии!

«Нас не надо жалеть, ведь и мы никого не жалели…» – эта чеканная формула поэта-фронтовика Семена Гудзенко многое объясняет тем, кто хочет понять сталинское время, отмеченное суровыми мерами в национальной политике. Речь, прежде всего, о депортации, которую я в отличие от безоговорочных сталинистов не считаю оправданной. Но такова мировая история: то, что потомком кажется преступлением, современники порой воспринимают как единственный выход из тупика. Война – это всегда состязание в бесчеловечности. К сожалению, в угаре перестроечных разоблачений суровость власти в пропагандистских целях отрывали от обстоятельств, вызвавших жестокие ответные меры. В результате, Кремль стал восприниматься как некий карательный агрегат, генерирующий бессмысленную жестокость. Но все было гораздо сложнее. Если кто-то захочет сегодня снять беспристрастный документальный фильм о трагедии депортированных народов, соединив, как говорится, начала и концы, вину и возмездие, то, полагаю, против показа такой ленты на ТВ будут все – и правые, и виноватые.

В истории любого народа есть свои чумные могильники, которые лучше не вскрывать. Ведь тогда, к примеру, придется признать: самым массовым депортациям в 20-м веке подверглись именно русские, которых в 1920-30 годы взашей выселяли из обеих столиц, резко изменив демографию Москвы и Ленинграда. Русских депортировали из центральной и южной России, борясь с кулачеством, гнали с Кавказа, Дона, Кубани, Терека в процессе «расказачивания». А скажите: с точки зрения этнической истории массовая переброска трудовых резервов и специалистов на национальные окраины – это не депортация? Да, сыграла свою роль яркая идеология созидательной жертвенности, которая всегда находила отклик в наших сердцах. Но разве добровольцы, миллионами ехавшие под «Марш энтузиастов» к «запоздалым» народам, чтобы строить дома, школы, музеи, поднимать промышленность, образование, здравоохранение, целину, разве могли они подумать, что их внукам через полвека будут кричать: «Чемодан, вокзал, Россия!»

Лелея дружбу народов, российские ТВ и пресса молчат про это, но никто не забыл о сотнях тысяч наших соплеменников, бежавших на историческую родину, спасая жизнь и бросая все нажитое. Сколько русских было ограблено и убито в годы самоопределения, – до сих пор закрытая информация. Однажды лет десять назад на заседании совета по правам человека Путин, отвечая правозащитникам, возмущенным слишком мягким приговором прапорщику, насвинячившему в Чечне, вдруг очень жестко заговорил о страшных жертвах среди русских, которых безжалостно гнали с Кавказа, где они жили и трудились поколениями. Борцы за вашу и нашу свободу напряглись. Но президент, словно спохватившись, завел речь о дружбе народов и был, наверное, прав: этническое согласие в многонациональном государстве – главное. Однако никто ничего не забыл, и мы усвоили этот исторический урок неблагодарности. Кстати, руководство нашей страны, даже чересчур поспешно, извинилось перед депортированными народами еще в 1990-е. Однако я не помню, чтобы кто-то извинялся перед русскими беженцами… О компенсации даже речь не велась. Какая компенсация «оккупантам»? Эх, нам бы у многомудрых евреев поучиться искусству монетизации перенесенных страданий.