Желание сокола (ЛП) - страница 46

— Лионесс, моя львица, неужели ты не понимаешь? Это разрешило бы столько проблем.

Лионесс старалась удержать Фоко на расстоянии, упираясь ладонями ему в грудь.

— Нет. Это ничего бы не решило.

Рис без труда отвел ее руки в сторону и навис над ней. Вот он, предел его мечтаний — лежать бы так на ней, уютно устроившись между ее бедрами.

— Напротив, это все решит.

Жилка на ее шее бешено колотилась под его губами.

— Мое пленение, требование выкупа, доброе имя твоего отца, да и твое собственное доброе имя. Когда ты выйдешь за меня, все это не будет иметь никакого значения. Все сведется к обычной любовной ссоре.

В шатре наступила мертвая тишина. Снаружи не доносилось ни звука. Рис слышал лишь отчаянный стук сердец, да свое неровное дыхание.

Когда Лионесс закрыла глаза и приглушенно всхлипнула, Риса кольнуло мучительное чувство вины.

Он молча поклялся не брать ее, хотя его тело настойчиво требовало этого. Но ему следует позаботиться, чтобы до утра все мысли Лионесс были заняты только им одним.

— Рис, я…

— Т-сс, Лионесс.

Он обхватил ладонью ее грудь и погладил подушечкой большого пальца и без того затвердевший сосок. Его ласки перепугали девушку настолько, что она замолчала. Хватит выслушивать ее неубедительные доводы, время для споров миновало.

Потихоньку прокладывая дорожку из поцелуев вдоль шеи к плечу Лионесс и дальше к груди, он погладил атласную кожу ее живота. Нащупав пальцами надетые на девушке брэ [27], Фоко чуть не выругался. Хотя Рис находил ношение женщинами брэ отвратительным, в данную минуту он был благодарен той защите, которую они обеспечивали.

Тихий вздох, сорвавшийся с ее губ, тотчас отрезвил его.

Рис закрыл глаза и глубоко вздохнул, изгоняя из головы мысли о вожделении. Женщина под ним трепетала вовсе не от страсти. Он поднял голову и взглянул на нее.

Лионесс закусила нижнюю губу и крепко зажмурилась. Когда он легонько погладил ее щеку, она содрогнулась от ужаса.

Тотчас перекатившись на спину и стараясь лишний раз не задевать Лионесс, Фоко мысленно обругал себя, а потом позвал:

— Лионесс?

Она открыла глаза, сморгнула слезы и судорожно всхлипнула.

— Почему я? Почему из всех женщин ты выбрал меня?

— Потому что ты не похожа на остальных женщин. За краткое время нашего знакомства ты выказала куда больше смелости, верности и чести, чем иные знакомые мне мужчины.

Он ждал, что она скажет что-нибудь ему в ответ. Но Лионесс промолчала, и Рис продолжил:

— Когда ты не борешься со мной, мы оба хотим друг друга. Твоя храбрость полностью соответствует твоему имени, моя львица, и обычно ты не боишься высказывать, что думаешь. Не такие уж плохие качества для женщины, которую я не прочь взять в жены.

— Откровенная и смелая, — с горечью промолвила Лионесс и отвернулась. — Ты из-за этого убил свою первую жену? Она не была с тобой откровенна?

Рис похолодел. Лучше бы его окунули в ледяную воду.

— А еще твой сын. Ты не захотел дожидаться и проверять, довольно ли у него храбрости? Когда тебе наскучат моя смелость и моя откровенность, ты меня тоже убьешь?

Она не смотрела ему в лицо, но он слышал каждое слово. Ему казалось, что в его грудь вонзают нож — каждое слово напоминало удар. Он счел ее благородной, а она видела в нем кровавое чудовище. Он счел ее откровенной, а она, вместо того, чтобы расспросить, обвинила его в гнусном злодействе. Рису казалось, что он слышит дьявольский хохот.

Вскочив, Фоко рванул цепочку у себя на шее. Она с треском лопнула. Сняв с цепочки ключ, он открыл им замок на кандалах, висевших на лодыжке Лионесс.

Задержавшись у выхода из шатра, Рис обернулся и посмотрел сквозь застилавшую взор пелену гнева на женщину, что, съежившись, лежала у него на постели. Ладно. Черт с ней! Если она хоть на миг возомнила, что знает, чего ей стоит ожидать от Фоко, то Лионесс нужно подумать еще разок — этой девушке ничего не известно о страхе.

Но скоро она узнает. Однажды Рис уже предупреждал Лионесс о неминуемом возмездии. Она заплатит не столько за его пленение, сколько за то, что вернула в его жизнь мечты и давно утраченные чувства.

Он швырнул ключ на тюфяк.