Железная Сказка - страница 15

   "Куда подевался весь остальной флот? Что у них там случилось? Но это не важно, потом разберусь. Важно то, что дальше терпеть такой обстрел нет никакого смысла..."

   - Поворот на курс 270! И вывесьте флаги на правом крыле мостика, оно, вроде, целое...

   Флагман, черпая воду пробоинами левого борта, тяжело покатился вправо. Благодаря этому он вышел из под накрытий и появилась возможность и флаги сигнальные на остатки фок-мачты поднять и посмотреть, что там с другими кораблями делается. А делалось с ними нехорошее. "Жаклин", продолжая пылать в центре, кормой осела в воду, так, что волны уже возле концевых башен плескались. Да и башни эти, судя по растопыренным в стороны стволам, были уже небоеспособны. Вместо поворота вслед за флагманом, она продолжила медленно идти прямо и в рыже-черный факел пожара добавились белые облака пара. Это механики, которые стояли уже по колено в воде, а от спасения были отрезаны бушующим сверху пламенем, стравливали пар, чтобы не допустить взрыва котлов и хоть кому-то дать шанс спастись. Руль у линкора был заклинен уже давно, хорошо, что в среднем положении Это позволяло, управляясь машинами, держаться прямо, но вот отвернуть от врага, после остановки машин, уже не получалось. Придется погибать на том же курсе.

   Тонула "Жаклин" долго. Сказалось, как высокое качество аланских кораблей, так и самоотверженные действия экипажа. Линкор погружался в море, оставаясь на ровном киле. К моменту, когда он стал уходить под воду, сражение переместилось дальше на восток. Это позволило подошедшим эсминцам не только потушить пожар (там просто прогорело все) но и снять с линкора всех, кто был жив. Видно, морские боги восхитились мужеством людей и подарили им жизнь.

   ***

   Шедший третьим "Аякс" не сразу разглядел приказ адмирала, мешал дым от горящей "Жаклин". Когда разглядел, то стал поворачивать. Но вот беда, медленно дрейфующую и уходящую под воду "Жаклин" ренийцы оставили в покое. Флагман был от них прикрыт корпусом "Аякса" и дымом. И весь огонь шести кораблей достался "Аяксу". Пусть на них работала, дай Бог, половина орудий. Пусть эти орудия, в силу повреждений, вели огонь не так часто и не очень точно. Но точку поворота они уже успели пристрелять. Попадания в аланский корабль пошли одно за одним. А потом гигантский взрыв просто разметал линкор на куски. Выживших не было.

   Шедшие замыкающими в аланской колонне "Тромер" и "Усвал", увидев поворот флагмана и его выход из боя, просто довернули правее, срезая угол и рванули к нему на всей возможной скорости. Эти корабли пострадали значительно меньше, чем их собратья - на них огонь нескольких противников не сосредотачивался. Прибавив ход, они вышли из под накрытий и на этом сражение для Алании закончилось. Но оставались и другие его участники.

   Именно в этот момент из полосы тумана вышел головной корабль адмирала Фарноля - линейный крейсер "Эмманоль". Вообще, разделение кораблей на линкоры и линейные крейсера было весьма условным. Оно определялось, скорее, морской доктриной страны, корабль построившей, чем техническими характеристиками самого корабля. Если бы "Эмманоль" был построен в Рении, то он назывался бы линкором. Главный калибр в двенадцать с половиной дюймов (Фарландцы любили, мягко говоря, все экзотическое) и более слабое бронирование, чем у "великолепной восьмерки" ренийских линкоров. Правда, пушек аж тринадцать. В пяти башнях. Вот такие были фарландцы затейники. У них, вообще считалось за проявление "национальной гордости" сделать все не так, как у людей. Зато у "Эмманоля" и его систершипа "Юнголя" была значительно большая, чем у ренийских линкоров, паспортная скорость. Определенно, лучшая мореходность. Вот и все, в сущности, отличия.

   Адмирал Джелин, увидев союзников, поклялся (правда про себя) развесить их всех на реях. Но эту прекрасную затею адмиралу пришлось пока отложить. Сейчас перед ним стояла совсем другая задача - довести свои покалеченные корабли до дома, что, учитывая многочисленные повреждения, было отнюдь не просто. Конечно, это далеко не последние корабли в аланском флоте, но увеличивать список потерь ему совсем не хотелось. И так, за потонувшие линкоры с него спросят по самой строгой мерке. Адмиралом овладела странная апатия. Ему как-то стало все равно, что будет дальше с ним самим, с кораблями ему подчиненными, да и со всем Объединенным Фортом. Шок от того позорного разгрома, что учинили ему ренийцы, просто выбил его из колеи.