«Железный поток» в военном изложении - страница 13
Прибывшие части придавались Екатеринодарскому и Северо-Кубанскому полкам, так как поручать им самостоятельные участки было опасно вследствие отсутствия уверенности в их боевой устойчивости.
25 июля был отдан приказ о наступлении: Екатеринодарскому полку с приданными ему полками; «Тавриды» и «Свободы» повести наступление на станицу Роздольную и Кирпельскую; Северо-Кубанскому полку с приданным ему полком «Борец за свободу» наступать на станицу Платнировскую; конному полку выйти в тыл противнику, расположенному в районе Кирпельской; кавалерийскому дивизиону Северо-Кубанского полка и всем прибывшим командам под общим командованием помощника Командира Северо-Кубанского полка т. Костенко находиться в общем резерве и двигаться по полотну железной дороги на станицу Платнировскую; общую атаку противника произвести на рассвете 26 июля.
В ночь на 26-е части фронта, хотя и с некоторыми затруднениями, подошли вплотную к расположению противника и на рассвете пытались атаковать его. Но противник дал настолько сильный отпор, что некоторые части покатились обратно в Екатеринодар; пришлось использовать резервный дивизион, который предотвратил бегство и заставил полки подтянуться и вновь занять свои участки.
Ожесточенный бой затянулся до вечера. Бой проходил с переменным успехом. К вечеру удалось сосредоточить батарею на главном участке, т. е. против станицы Платнировской, и при участии бронепоезда открыть артиллерийский огонь по станице и расположению противника. Под грохот орудий части двинулись вперед с криком «ура».
Противник был сбит и с большими потерями отброшен в восточном направлении. Путь на север оказался для него закрытым, так как отступавшая из-под Ростова через Тихорецкую группа советских войск под командой Сорокина заняла к этому времени Выселки, в тылу белых. Об этом я узнал по занятии ст. Кореневская, где мы соединились с частями Сорокина.
О боях под Динской и Платнировской Деникин в «Очерках русской смуты» пишет следующее:
Напрасны были многократные атаки наших дивизий, выезды «на картечь» батарей, личный пример начальников: Дроздовского, под непрерывным огнем ободрявшего свои войска, Казановича, выезжавшего в цепи противника на броневике в горячие минуты боя, Тимановского, водившего лично в атаку батальон марковцев для спасения положения.
Дивизии наши понесли тяжелые потери, были смяты и к вечеру отошли, преследуемые противником, за ручей Кирпели к станице Платнировской.
Отход пехоты, имевшей на своем пути болотистую речку, — говорится в описании действий дроздовской дивизии, — носил очень тяжелый характер… Были случаи самоубийства добровольцев, от изнеможения не имевших возможности уйти от противника и боявшихся попасть в его руки… Дивизия остановилась на ночлег на позиции за ручьем. Части стали подсчитывать свои поредевшие ряды и почти израсходованные боевые припасы, приводились в порядок. На совещании, состоявшемся в эту ночь в штабе 3-й дивизии, обстановка рисовалась в крайне мрачном свете
(Деникин, «Очерки русской смуты», том III, стр. 193).
Таким образом, частями Восточного фронта Екатеринодар был защищен, противник опрокинут и его остатки отброшены на 100 км с лишком.
В городе восстановился порядок и все советские учреждения принялись за свою текущую работу.
Контрреволюционное восстание на Кубани
Несмотря на успех, одержанный в боях под Динской и Платнировской, кубанское кулачество оружие не складывало. В Таманском отделе восстание охватило почти все станицы. Кулачество избивало и вешало коммунистов, членов станичных советов, трудящихся.
Начались восстания и в других отделах, особенно где проходили белогвардейцы. Необходимо было подавить эти восстания и в первую очередь в Таманском отделе. По моей просьбе Сорокин согласился отпустить меня с Северо-Кубанским полком в Таманский отдел. 9 августа я приступил к исполнению своих прежних обязанностей помощника командира полка.
10 августа полк был перевезен по железной дороге до Ново-Титаровской и вечером прибыл в станицу Старо-Величковскую. В этот же вечер мы с командиром полка т. Рогачевым решили послать часть полка на Николаевский участок; другая часть должна была оставаться в станице Старо-Величковской.