В скорой, с безумным взглядом, цепляется за руку Тины, всматривается в ее лицо и жадно смотрит на пальцы врача, когда тот прижимает артерию.
- Нет, нет, - повторяют губы, - Господи, только не это прошу, только не это.
Очень близко черта, за которой ничего не будет. Пустота. Каждое мгновение может сталь последним.
- Делайте что-нибудь!
- Вы ранены, дайте я осмотрю вас, - поворачивается к нему медсестра.
- Делайте что-то, спасайте её! - отталкивает от себя чужие руки.
Даже не понимает что ранен, боли нет он её не чувствует, только кровь сочится сквозь рукав пиджака.
- Ей возможно уже ничем не помочь, - сказал кто-то из них.
Черная туча встала перед глазами Давида, заполонила всё. Он ничего не видит, но пытается смотреть сквозь непроглядное пространство, чтобы снова увидеть лицо Тины. Оно тает укрытое чем-то серым и почти исчезает, но потом опять врывается сознание и Давид резко понимает только что сказанные слова.
- Что, сука! Если ты не спасёшь ее, клянусь…
- Прекратите угрожать, вы видели сколько людей погибло, думаете, они этого хотели?
- Мне на них плевать, я хочу, чтобы вы спасли Тину!
Взгляд стеклянный. Безумный, злой. И отчаянный.
Кровь сочится с руки прямо на пол скорой, но Давид не даёт осмотреть руку.
- Если вы ее не спасёте...
- Не надо меня пугать, - повысил голос доктор.
Что-то щёлкнуло в голове и Давид перестал быть злым, он почувствовал, как на глаза его набегают слёзы.
- Умоляю вас, просите, что хотите, только спасите ее.
В больнице он бежал за каталкой, рвался в операционную, но его скрутили и непонятно как сумели его уколоть.
Сквозь помутившееся сознание, последнее, что он помнит - если они не спасут Тину, он всех их убьет.
Конец