Жена напоказ 2 - страница 27

– Прошу вас. Мадемуазель Паграйс. Оставьте нас.

Оли громко фыркнула и прошла прочь, стараясь ещё сохранить достоинство при том, что при каждом шаге через прореху на её юбке мелькал кусочек нижнего белья.

“У Конфетки ножки лучше, – заметил шинакорн, провожая её взглядом.

– Я не хочу с вами разговаривать, – проговорила Мариэтта, когда её сестра удалилась. – Но вас это не интересует, наверное.

Она отвернулась, явно стараясь скрыть то разочарование, что сейчас всё отчётливее проступало на её личике.

– Я просто хочу, чтобы вы выслушали и меня тоже. Вам не кажется, что это было бы справедливо?

– Справедливо?! – повысила голос Мариэтта. – Справедливо называть меня своей невестой, пускать слух в газету о… нас с вами. А потом целовать мою сестру в своём кабинете, потому что между вами “что-то ещё осталось”? – она вдруг резко смолкла, хмуро оглядывая Ренельда. – Почему вы вообще в таком виде? У вас платок съехал. И вот тут порвано.

Вдовушка махнула сумочкой так резко, что показалось, будто сейчас бросит её ему в голову.

– Вселенская справедливость меня потрепала, – Ренельд усмехнулся. – Поможете?

Он поддел распущенный конец шейного платка.

“Это нечестно, Рен. Запрещённый приём! – напомнил Лабьет. Впрочем, весьма довольным тоном. – Ты знаешь вообще, как ей сейчас хочется тебя коснуться?”

Ренельд на это надеялся. Но вдовушка явно не была намерена оправдывать хоть какие-то его надежды.

– Справитесь сами! – Она вскинула подбородок. – А лучше уезжайте! И напарника своего, вредителя, заберите! Он едва не покусал Оли!

“Жаль, что я её не покусал! – мстительно воскликнул тот. – В этих толстых юбках зубы вязнут. И от них привкус во рту потом противный!”

– Дело ваше, конечно. – Ренельд пожал плечами. – Но если вы меня не выслушаете, мне придётся вас похитить. Знаете, в некоторых странах есть такой обычай… Невесту на плечо – и в горы.

– У вас в предках есть горцы? – Мариэтта скривила губы, критически оглядывая Ренельда. – Надеюсь, песни петь не будете, как они? Мне кажется, у вас плохой слух. Или очень удобная патология – называется «избирательная глухота».

“О! – радостно поддакнул Лабьет. – Я уже который год бьюсь над твоим диагнозом, Рен. А мадам Конфетка раскусила тебя быстрее”.

Ренельд усмехнулся, покачав головой. Кто бы говорил! Да вдовушка сама порой слышит только себя – когда ей это удобно, когда не хочет принимать очевидное. Но сейчас она хотя бы перестала его прогонять, а острое негодование в её медовых глазах сменилось раздражённой заинтересованностью: и хочется спросить, и гордость не позволяет.

– Обещаю выслушать всё, что вы пожелаете сказать мне в ответ. Но после того, как выслушаете меня.

Мариэтта оглянулась в сторону дома, хмурясь и покусывая губу. А затем вдруг протянула ему руку. Какие у неё всё же маленькие изящные ладошки, особенно в тонких атласных перчатках. Как она вообще этими ручками ворочает такие дела, и притом ещё осталась в здравом уме?

– Хорошо, – запальчиво проговорила графиня, чуть подавшись вперёд. – Всё до последнего слова. Даже бранного.

– Вы не бранитесь, – недоверчиво сощурился Ренельд, едва удерживаясь, чтобы немедленно не схватить её ладонь в свою.

– О-о, вы плохо меня знаете, ваша светлость!

“Да, Рен, ты плохо её знаешь, – лениво подтвердил Лабьет, слегка толкая Ренельда боком. – Когда я уронил на неё ширму, она выдала мне часть своего тайного лексикона”.

– По рукам! – Тот пожал руку вдовушки – как мог, осторожно. – Постараюсь не упасть в обморок.

Они ещё некоторое время мерились взглядами, не отпуская друг друга. А затем Мариэтта всё же выдернула свою руку из пальцев Ренельда и пошла дальше по тропинке вглубь сада.

“Ну, не стой столбом, Рен!” – Лабьет, едва не пританцовывая, отправился за ней.

Вот же мохнатый перебежчик! И бабник, каких поискать. Ещё пару минут назад ругал Мариэтту и просился домой, а теперь вновь готов слюнявить ей руку.

Скоро они вышли к террасе, что примыкала к западной части солидного графского дома. Этой короткой прогулкой Мариэтта явно хотела дать себе время обдумать всё, что услышала, и, может, чуть успокоиться.

Она расположилась в высоком плетёном кресле, вытянула ноги так, что они чуть показались из-под подола. Пока Ренельд поднимался по ступеням за ней, вдовушка сбросила запылённые туфли и, склонившись, легонько размяла лодыжку. Зрелище вышло каким-то удивительно интригующим.