Женщины Древнего Рима. Увлекательные истории жизни римлянок всех сословий - страница 23

Культура, которой Проперций восхищался в образованных женщинах, носила литературный характер. Начиная со времен поздней республики многие римские женщины получали прекрасное образование. Выдающийся оратор Кв. Гортензий, умерший в 50 году до н. э., имел дочь, которая, вероятно, была женой Кв. Сервилия Цепиона, усыновившего М. Брута. Несмотря на то что женщины не могли выступать в римском суде, она так сильно увлеклась профессией своего отца, что в критический момент в истории Рима произнесла в суде речь и с большим успехом. Это произошло в 42 году до н. э., когда жена Антония Фульвия отказалась защищать жен попавших в опалу мужчин, на которых триумвиры наложили невыносимый налог. Гортензия в своей незабываемой речи выступила в их защиту. Эта речь дошла до наших дней – потому что это была хорошая речь, а вовсе не потому, что ее произнесла женщина.

Сатирики по традиции обвиняли женский пол в тщеславии, экстравагантности, безнравственности и пристрастии к подозрительным религиозным культам. В начале II века н. э. Ювенал в своей шестой сатире обрушился на женщин за все эти пороки – и за другие тоже.

Была в Риме женщина – синий чулок, а другая – сплетница, совавшая нос во все дела; таких полным-полно и в наши дни. Беседа за обеденным столом у первой превращалась в нудную лекцию на любую тему, приходившую ей в голову. Это могла быть литература или философия. У знатоков не было ни единого шанса – она затыкала рот всем. Если ее подруги ухитрялись вставить словечко, она превращалась в учительницу и исправляла их произношение; она даже критиковала своего мужа за его манеру говорить. Что касается сплетницы, то она всегда самой первой узнавала все новости – которые часто сама же и выдумывала – о катастрофических наводнениях, необычных кометах, последних сообщениях из Китая или Фракии. В обществе генералов обо всем говорила она, а не ее муж. Ее женское начало проявлялось только в интересе к чужим делам; она знала и выдавала секреты всех римских спален.

Это – рассказ сатирика, не портрет, а карикатура. Цель ее совершенно очевидна. В обществе императорского Рима было много талантливых женщин, которые могли поддерживать умную беседу с мужчинами – о литературе и о текущих событиях.

Тесная связь замужних женщин с интересами своих мужей проявлялась в империи в очень мрачном виде. Во всех случаях, когда мужья подвергались гонениям за предполагаемую измену, вместе с ними страдали и их жены.

В конце правления Нерона в Риме жила женщина, столь бледная, что ее можно было принять за покойницу. Это была вдова Сенеки, Помпея Паулина, которая обещала мужу покончить жизнь самоубийством сразу же после его смерти. Этот момент наступил в 65 году н. э. Но ее сумели спасти по приказу Нерона и вернули к жизни, когда она была уже у самых ворот смерти. Завистники, правда, утверждали, что она сама хотела, чтобы ее спасли; однако недоброжелателям не всегда можно верить.

Сенека был философом и политиком. И преданность его жены можно сравнить с верностью жен других философов-политиков из школы стоиков-циников, живших в первые годы Римской империи. Эти люди мечтали о возрождении республики и выступали против правительства на том основании, что если уж Риму суждено было иметь императора, то это должен быть человек, возвысившийся за счет своих достоинств, а не по праву рождения или силы. Эти люди выбирали себе хороших жен, которые разделяли их убеждения и были готовы, если потребуется, разделить с ними и их судьбу.

Три женщины были особенно знамениты: Аррия Старшая, ее дочь Аррия Младшая и ее внучка Фанния. Две последние были близкими подругами Плиния Младшего; Тацит, должно быть, тоже их знал.

Аррия Старшая, жена Цецины Пета, который был консулом в 37 году н. э. и почему-то дружил с императрицей Мессалиной, проявила свое мужество уже тогда. Когда ее муж опасно заболел, она утаила от него смерть сына и говорила о нем как о живом до тех пор, пока муж не выздоровел. После неудачного восстания иллирийских легионов против Клавдия в 42 году н. э. Цецина Пет был отозван в Рим и посажен под арест. Аррии было запрещено сопровождать его; но она наняла корабль, принадлежавший частному лицу, и вскоре прибыла в Италию. Когда заботливые друзья спрятали от нее все орудия самоубийства, она разбила голову о стену. Ее спасли, но она заявила, что женщину, твердо решившую умереть, не остановит ничто. Когда Цецин был поставлен перед выбором – самоубийство или казнь, – она вонзила себе в грудь кинжал, а потом протянула нож ему, воскликнув, что это не больно: «Paete, non dolet» (Плиний. Письма. 3 и 16).