Женщины на русском престоле и вокруг него - страница 23

стр.

Борис Федорович Годунов, происходивший из рода костромских бояр, сделал свою блестящую карьеру при дворе Ивана IV и еще более укрепил ее, породнившись с царской семьей. Умный и гибкий, он не только сумел избежать гнева грозного царя, но и не запятнал себя преступлениями его мрачного царствования. Как государственный деятель Б. Годунов был склонен к прогрессу — он развивал торговлю с Западом, дал немецким купцам разрешение свободно передвигаться по России, проявлял живой интерес к культуре и просвещению. Задолго до Петра I Борис Федорович вынашивал планы учреждения в России школ и университетов по европейским образцам и посылал обучаться за границу молодых дворян. Годунов активно приглашал в Россию востребованных иностранных специалистов — врачей, инженеров, строителей, провел в Кремль водопровод и в своем доверии иностранцам дошел до того, что для личной охраны сформировал отряд из немецких наемников. В немецкой слободе — предместье Москвы, где жило несколько сотен иноземцев, в основном протестантов, царь Борис позволил открыть протестантскую кирху. Следуя сложившейся дипломатической традиции, Годунов поддерживал прекрасные отношения с Англией и посылал королеве Елизавете великолепные подарки.

Истинный представитель своего времени, Б. Годунов был склонен к интригам и жестоко боролся с политическими врагами, но его расправы над ними не имели и сотой доли жестокости Ивана Грозного. В то же время короткое правление Годунова было несчастливым: эпидемии, стихийные бедствия и страшный голод опустошали страну. Борис пытался облегчить страдания людей, открыв царские житницы и щедро раздавая хлеб и деньги, но ничего не помогало. В самом же народе царская семья была крайне непопулярна, что было связано в том числе и с неприязнью к жене Годунова — царице Марии Скуратовой, дочери начальника сыска и придворного палача Ивана IV Малюты Скуратова. Его ненавидели все — и бояре, и простолюдины. талюта сделал карьеру на том, чти «раскрывал» мнимые заговоры и лично казнил «изменников». Умело настраивая подозрительного Ивана Васильевича, он провоцировал его на репрессии, уничтожавшие целые города. Сам Скуратов погиб на войне легкой смертью от шведской пули, но запоздалая и несправедливая месть настигла его потомство.

Дочери Малюты, судя по всему, были очень хороши собой, иначе не сделали бы такие прекрасные партии (одним страхом перед Малютой это объяснить нельзя). Вероятно, они были и умны. Что же касается нравов дочерей Скуратова, то о них ходили самые мрачные слухи. В одной из летописей им дается весьма жесткая оценка: «Сего злого плода и варвара лютые и злые отрасли». Сестру Марии Скуратовой Екатерину молва позднее обвинит в отравлении народного героя, блестящего полководца Михаила Васильевича Скопина-Шуйского, ну а саму царицу — «злую Семирамиду» — во внушении зловещих замыслов царю Борису, в том числе — замысла об убийстве царевича Дмитрия Угличского. Более того: внезапную смерть самого Ивана Грозного, а потом и его сына, царя Федора, многие также припишут Борису Годунову и его жене Марии Скуратовой. Голландский купец Исаак Масса, живший в Москве в начале XVII столетия, писал: «Я твердо уверен, что Борис ускорил его (царя Федора. — Э. К.) смерть при содействии и по просьбе своей жены, желавшей скорее стать царицею, и многие московиты разделяли мое мнение». Наконец, Марии Скуратовой приписывали отравление жениха собственной дочери, царевны Ксении Годуновой, — датского принца Иоанна.

Была ли виновна царица Мария в приписываемых ей злодействах — неизвестно, но вот преступление, в котором обвиняли ее сестру Екатерину, было совершено на глазах многих свидетелей. Речь идет об убийстве, произошедшем в 1610 г., когда уже давно не было в живых ни Бориса Годунова, ни царицы Марии, а престол занимал Василий Шуйский. Жертвой Екатерины Скуратовой стал уже упомянутый выдающийся военачальник князь М. В. Скопин-Шуйский, племянник ее мужа. Уже к двадцати трем годам Михаил одержал ряд крупных побед над польскими интервентами, Лжедмитрием II, подавил серьезное крестьянское восстание, и многие невольно сравнивали его с бездарным царем Василием. И хотя сам Михаил пресекал все разговоры о себе как о будущем государе, его трагическая участь была решена. Убийство организовали ближайшие родственники царя, а исполнительницей стала Екатерина Скуратова-Шуйская. Отравили молодого полководца на крестинах у князя Воротынского. Вероятно, князь Михаил был предупрежден об опасности, ибо не притрагивался ни к вину, ни к еде с общего стола. Но отказаться от чаши с медом, поднесенной ему близкой родственницей, было равносильно оскорблению. И молодой князь выпил яд. В тот же момент ему стало плохо, он ослабел и был унесен с пира. Одни источники пишут, что у князя пошла носом кровь, другие — что «пустилася руда из носа и рта». Исследование его останков, проведенное в 1963 г., подтвердило версию отравления.