Женщины на русском престоле и вокруг него - страница 63

Прежде всего, муж и жена были людьми настолько разными, что сами эти различия вызывали у них взаимное отторжение: Петр все чаще воспринимал Екатерину как высокомерную выскочку, а Екатерина все больше понимала, сколь жалкую личность судьба послала ей в спутники жизни. Как она сама впоследствии вспоминала, «никогда умы не были менее схожи, чем наши, не было ничего общего между нашими вкусами, и наш образ мыслей и наши взгляды на вещи были до того различны, что мы никогда ни в чем не были бы согласны, если бы я часто не прибегала к уступкам, чтоб его не задевать прямо; он был труслив сердцем и слаб головою, вместе с тем он обладал проницательностью, но вовсе не рассудительностью; он был очень скрытен, когда, по его мнению, это было нужно, и вместе с тем чрезвычайно болтлив».

Далее все яснее становилось то, что Петр Федорович и Екатерина Алексеевна из врагов личных превращались во врагов политических. Будучи человеком амбициозным и властолюбивым, уже в середине 1750-х гг. Екатерина проявила свое стремление к российской короне, что не осталось незамеченным не только императрицей Елизаветой, но и наблюдательными придворными. Поведение же Петра Федоровича — наследника русского престола и главы семьи часто доходило до смешного. Вот что об этом пишет выдающийся российский историк С. Ф. Платонов: «Дел он не хотел знать, напротив, расширил репертуар забав и странных выходок: то по целым часам хлопал по комнатам кучерским кнутом, то безуспешно упражнялся на скрипке, то собирал дворцовых лакеев и играл с ними в солдаты, то производил смотры игрушечным солдатикам, устраивал игрушечные крепости, разводил караулы и проделывал игрушечные военные упражнения; а раз, на восьмом году своей женитьбы, судил по военным законам и повесил крысу, съевшую его крахмального солдатика. Все это проделывалось с серьезным интересом, и по всему было видно, что эти игры в солдатики чрезвычайно его занимали. Жену свою он будил по ночам для того, чтобы она ела с ним устрицы или становилась на часы у его кабинета. Ей он подробно описывал красоту увлекшей его женщины и требовал внимания к такой оскорбительной для нее беседе».

В последнем предложении приведенного фрагмента четко звучит еще одна причина быстрого разрыва отношений Петра и Екатерины: между супругами не возникло не только духовной и интеллектуальной, но и интимной близости. Наследник престола был абсолютно холоден к жене (существует информация о том, что Петр и Екатерина не вступали в сексуальные отношения вплоть до 1750-х гг.), и, не особенно скрывая, он заводил романы с фрейлинами, а вскоре и Екатерина стала платить мужу той же монетой.

Сквозь каждое повествование о Екатерине красной нитью проходит тема ее любовников. Их действительно было немало: только тех, чьи интимные отношения с Екатериной не вызывают особых сомнений, было более полутора десятков. Это были самые разные люди и самые разные связи: и случайные, мимолетные романы, и многолетние теплые отношения, а с одним из своих фаворитов — Григорием Александровичем Потемкиным, императрица, по некоторым сведениям, была тайно обвенчана. Разнится и отношение к самому факту наличия у государыни столь большого числа фаворитов. Одни, вслед за публицистом XVIII в. князем М. М. Щербатовым, считают, что не следует искать для распущенности государыни каких-то оправданий и нужно называть вещи своими именами. Другие же говорят о том, что столь насыщенная личная жизнь императрицы была отчасти предопределена как несчастливым замужеством, так и самой вольностью нравов XVIII столетия. И действительно, нужно заметить, что моральная обстановка при дворе в те годы царила более чем свободная и что для мужчины, что для женщины, если только они не хотели прослыть олицетворением супружеской добродетели, любовные приключения «на стороне» считались скорее нормой, а вот их отсутствие — как раз своего рода аномалией. И уж в чем, а вот в этом вопросе Екатерина вовсе не стремилась быть исключением.

Первым фаворитом великой княгини Екатерины Алексеевны стал С. В. Салтыков, на истории с которым мы остановимся чуть подробнее, поскольку именно этого человека некоторые считают реальным отцом будущего императора Павла I.