Женя Журавина - страница 8

— Ну, тогда пойдем ко мне.

Мальчик стал всхлипывать. Женя обняла его за плечо и привела к себе на квартиру.

Агния Петровна не удивилась. «Смотри ты, выудила того, кого надо», — подумала она и сказала Жене:

— Ну, корми своего гостя — обед на столе. Он и у меня не раз уже был в гостях... И ночевал не раз...

Работа захватила Женю, до краев заполнила и время и сердце. Незаметно каждый из сорока «курносых» забрался к ней в душу, потребовал особого к себе внимания, особой заботы. Все были разные: дети, родители, причины, следствия; обо всем нужно было думать по-особому. По вечерам, готовясь к урокам, она, думая о всех, думала о каждом в отдельности; и хоть никто от нее этого не требовал, завела особую тетрадь, в которой для каждого ученика отвела несколько страниц, и эти страницы тщательно заполнялись: кто родители ученика, какая семейная обстановка, как учится, чем интересуется, какая нужна помощь, и когда шла в класс, никто не мог подумать, что эта легкая стройная девушка несет на своих плечах такую большую заботу. Ее уроки, вопреки планам, которые она тщательно составляла, сразу же теряли свою стройность: все усилия уходили на то, чтобы работал каждый ученик, работал самостоятельно и в полную меру своих сил. Тут не было методического мастерства, но была большая забота о каждом ученике и большое душевное напряжение. Когда кончался рабочий день и дети разбегались, она садилась за стол в пустом классе, некоторое время отдыхала, удовлетворенная, насыщенная трудом, и хоть класс был пустым, она все еще видела за каждой партой недавно сидевших за нею учеников.

Но уроками и подготовкой к урокам работа Жени не кончалась: на улицах поселка то и дело мелькала тоненькая фигурка «новенькой» учительницы, кудрявой, черноволосой девушки с веселыми глазами; полы легонького пальто всегда были распахнуты, походка быстрой, движения решительными. Она заходила в квартиры учеников и своими ясными, открытыми глазами и приветливой улыбкой, пожалуй, больше, чем словами, убеждала, что нужно для их ребенка, как одеть, принарядить, чтобы и сами родители и соседи залюбовались им и прониклись бы к нему уважением. В некоторых домах она садилась за швейную машинку, вовлекала мать, а иногда и отца в решение сложной проблемы, как из ничего сделать что-то: перешить, перелицевать, приспособить к лицу и к росту. Нередко получалось так, что родители, до этого почти не замечавшие своего ребенка, начинали прихорашивать его, отогревать своей родительской заботой, и он, захудалое растеньице, «трогался в рост», становился смелее, способней.

Надо сказать, что никто не требовал от Жени такого усердия, не давал ей таких указаний; все происходило само собой, указания давало сердце и сама обстановка.

Однажды на урок к ней зашла Агния Петровна. Вела его Женя как обычно. Придирчивый методист мог бы указать много ошибок, но и он признал бы, что дети учатся с охотой, с видимым удовольствием, что учительница никого не оставляет в «тени», вовремя приходит на помощь.

Урок был последний, и, отпустив ребят, они вместе ушли домой. Женя жила в смежной комнате; нередко они обедали и ужинали вместе. За обедом Агния Петровна говорила:

— Молодец вы у меня, Женя. Уж я вас из школы не отпущу. Сама вам и жениха выберу. Видно, наш опыт не всегда идет нам на пользу. Сегодня я была на уроке в третьем классе у Петра Игнатьевича. Стаж у него большой, а ребятишек калечит. Опыт хорош, пока им управляем, а как перейдет в привычку, да станет нами управлять, тогда лучше бы, если бы его и совсем не было. У вас выходит хорошо... Сама еще девчурка, а как взяла в руки и ребят и родителей!..

— Агния Петровна, какая же я девчурка? Вы пощупайте, какие мускулы!

— Ах, про мускулы я не знала... Извините...

— А детей я знаю, — продолжала Женя. — Сколько я на них намыла да нашила. Я в семье старшая. Папа и мама на работе, а я нянька с пяти лет. Мне бы работать в детдоме. Они бы стали у меня как на картинке...

— У вас на родительском собрании было больше, чем у меня: почти все родители. И вы знаете, как называет вас эта «чужая бабушка»? «Ластовка»! «Не учительница, а ластовка! Летает и щебечет...» Вот вы какая! Ластовка! Поверьте мне — это хорошая похвала. Бабушка эта хоть и слепая, а видит далеко. Я очень рада за вас, не сглазить бы... Кто ваши родители?