Жертва безумия - страница 62
Трубку снял полицейский.
— Мистер Дейвенпорт?
— Да, я разговаривал с Данном.
— Господи, сэр, не знаю, что вы сказали, но ему стало плохо. Он сейчас в спальне.
— О…
— Позвать его?
— Нет, нет. Скажите ему, что я сожалею.
— Хорошо.
— Когда он придет в себя, спросите, могу ли я получить устав фонда Манета. У них должен быть экземпляр.
Лукас снова лег в постель, сжал плечо Уивер и шепнул ей:
— Ты можешь проснуться?
— Что? — сонно откликнулась она.
— Ты оперируешь утром?
— В десять.
— О…
— Что?
Она перевернулась на спину и коснулась его лица.
— Мне необходимо поговорить с тобой об этом деле. Я хочу услышать мнение женщины. Но если ты работаешь…
— Ничего. — Она уже совсем проснулась. — Расскажи.
Сообщив ей о последних событиях, Лукас добавил:
— Тауэр может умереть в любую минуту. Если Энди и дети погибнут, деньги достанутся его жене. Около четырех миллионов и дом стоимостью миллион долларов. Вопрос в том, кто информирует преступника: Нэнси Вулф или Хелен?
— Трудно сказать. Насчет Нэнси Вулф я сомневаюсь. Даже если у нее роман с Тауэром, едва ли она уверена, что он женится на ней. Так зачем же ей сейчас бороться за деньги? Убить ради этого женщину и детей? Хелен никак не связана с Энди и девочками. Ее роман с Тауэром начался при жизни матери Энди, поэтому, возможно, она и Энди питают друг к другу антипатию. И если Хелен знает о романе Тауэра с Нэнси Вулф, возможно…
— Да. Если Энди и дети погибнут, она получит больше при разводе. К тому же Манет не переживет потрясения… так что есть основания подозревать Хелен.
— Да, но…
— Что? — спросил Лукас.
— Мы мало знаем об отношениях Вулф и Энди Манет. Говорят, что они — партнерши и старые подруги, но именно в таких случаях порой возникает глубокая тайная ненависть. Она могла появиться много лет назад. Моя лучшая школьная подруга вышла замуж в девятнадцать лет, родила кучу детей, а теперь продает гамбургеры в мотеле. Встретившись с ней последний раз, я поняла, что она меня ненавидит. Энди всегда была богата, а Вулф — нет. Энди вышла замуж за человека, с которым Вулф познакомилась первой, и он стал мультимиллионером. У Энди симпатичные дочери, а Вулф понимает, что в ее возрасте мало шансов выйти замуж и родить детей. Возможно, Энди пыталась помешать ее роману с Тауэром, если знала о нем. Так или иначе, речь идет о сильных и сложных чувствах.
— Ты права. К тому же, если кто-то решил натравить безумного убийцу на Энди Манет, никому это не удалось бы лучше, чем Нэнси Вулф.
— Возможно, вы смотрите не те истории болезни, — заметила Уивер. — А может, вам следует заглянуть в записи Нэнси Вулф. И еще остается Джордж Данн.
— Его поведение начинает настораживать меня, — сказал Лукас. — Он смахивает то ли на лжеца, то ли на актера.
— Иными словами, он социопат, — заключила Уивер.
— Я рад, что ты произнесла это слово.
— Многие весьма преуспевающие бизнесмены — социопаты, если судить по тому, что я о них слышала. Как, впрочем, и хирурги…
— Нэнси Вулф однажды назвала его социопатом, — проговорил Лукас.
— И если ему угрожал развод, который мог отнять у него половину бизнеса… Сколько это в деньгах? — спросила Уивер.
— Если он не врал, то около тридцати миллионов.
— Значит, смерть Энди Манет могла сохранить для него пятнадцать миллионов. Учти: богатые люди очень любят деньги. Если ты спросишь у нескольких человек, владеющих двумя миллионами, что они предпочли бы потерять — один миллион или ногу, думаю, большинство предпочло бы потерять ногу.
— Но это важно, если Энди Манет действительно собирается развестись. Данн утверждает, что пытался восстановить отношения.
— А что еще он мог сказать? Что ненавидит Энди и рад, что ее похитили?
— Ты права.
«Проблема не в отсутствии мотивов, — подумал Лукас, — а в том, что нужно выбрать один из многих».
— Не забывай также о Тауэре, ее отце, — заметила Уивер.
— У тебя больное воображение.
— История знает примеры, когда отцы убивали дочерей. Если он попал в отчаянное положение…
Лукас лежал на спине, сплетя пальцы на животе.
— Когда у меня бывают легкие приступы депрессии, самое неприятное — это лежать ночью без сна, наедине с неотвязными мыслями. Сейчас происходит нечто иное, но сходство есть. Я без конца повторяю фамилии: Данн, Вулф, Манеты; Данн, Вулф, Манеты. Разгадка в них.