Жертва любви. Геометрическая фигура - страница 15

Вот и сейчас я почувствовала, что терпение моего клиента иссякло.

— Что-нибудь не в порядке, коллега? — яростно играя желваками скул, произнес Крафт.

— Часы приема у нас утром с 7 до 9, а вечером с 17 до 19. А сейчас только… — он взглянул на часы, — около полудня. Да, а в каком смысле коллега? — заместитель по лечебной части поднял невинные голубые глаза на Крафта.

— Мой дядя — академик РАН, — пояснила я за ошарашенного ученого.

Последний аргумент возымел должное действие. На нас напялили белые медицинские халаты и в сопровождении самого зама мы поднялись на четвертый этаж, где располагались операционные и палаты интенсивной терапии.

В одной из таких палат на кровати лежала женщина с перебинтованной головой. Паутина проводов тянулась от ее тела к многочисленным приборам, стоящим рядом с постелью. Кривая сердцебиения выводилась на экране осциллографа. Через трубку, закрепленную на губах, подавался кислород. Глаза пациентки были закрыты.

— Поступила около полуночи по «скорой помощи». Предположительно сбила автомашина в районе улицы Кутякова. Тяжелая черепно-мозговая травма, ночью дежурной бригадой нейрохирургов проделана операция. Вдобавок сломана правая нога, имеются многочисленные ушибы и ссадины. Состояние тяжелое. В сознание больная не приходила, — в полголоса пояснила врач, дежурившая в реанимации.

Я вопросительно посмотрела на Крафта.

— Можно попросить посмотреть тело, голова перебинтована, я не решаюсь сказать с ходу, — прошептал Крафт сопровождавшему нас администратору.

Тот молча кивнул, а медсестра осторожно приподняла одеяло с простыней, прикрывавших тело пострадавшей. В отличие от морга здесь Александр Андреевич осмотрел больную с особой тщательностью.

— Нет, это не она… — наконец прошептал он.

Втроем мы вышли в коридор.

— Не узнали? — вежливо поинтересовался доктор Северинов, как явствовало из укрепленного на его халате блэджа.

— Похожа, очень похожа. Возраст тот же, телосложение примерно одинаковое. Но вот мельчайшие подробности — родинки, отсутствие шрама от аппендицита не совпадают с той, которую мы ищем, — пояснил Крафт мне и врачу.

Попрощавшись, мы спустились к машине, оставленной на стоянке метрах в ста от больницы. Настроение моего клиента улучшилось. Он явно радовался отсутствию жены среди покойников и пострадавших. Меня же это только настораживало и не давало расслабиться. Ведь отсутствие тела не означает, что пропавшая жива. Она вполне могла стать жертвой нападения сексуального маньяка и сейчас покоится где-нибудь на дне оврага, которых много проходит по городской территории, или валяется под сучьями в зеленке — так на языке военных называются рощицы, усеявшие холмы близ города.

— Александр Андреевич, прошло всего лишь 12 часов после исчезновения Ксении. Тело могут обнаружить и сегодня, и завтра. Так что нам с вами завтра к концу дня придется повторить наш поход! — я явно напугала клиента. Во всяком случае Крафт инстинктивно передернулся всем телом.

Подъехали к административному корпусу университета. На втором этаже располагались кабинеты ректора и его заместителей. Секретарь Крафта, высокая длинноногая красавица, завидев шефа, подала ему два листочка бумаги. Взглянув на них, он пропустил меня в свои апартаменты и только там отдал мне эти листки, оказавшиеся списком группы 3 «В» филологического факультета. Двадцать семь фамилий и адресов. Да, многовато.

— Александр Андреевич, можно выяснить, кто из них вчера отсутствовал на занятиях? — попросила я Крафта.

Тот снял трубку телефона.

— Кто это? Маша, Крафт. У вечерников нет никого? Тогда сама открой шкаф с их журналами, найди группу 3 «В». Я сейчас пришлю Наташу. Передай журнал с нею мне на полчасика. Спасибо!

Через минуту моделеподобная Наташа умчалась в соседний корпус к филологам за журналом, а мы пока пили кофе и беседовали на волновавшую нас тему.

— Меня поражает безысходность случившегося, — жаловался академик. — Провела лекцию. Вышла из университета — и все. Исчезла — и никто ничего не видел. Ведь так не бывает.

— Так не бывает, — успокоила я Крафта. — Все равно найдутся свидетели, видевшие, как Ксения Георгиевна садилась в автобус или такси.