Жертва любви. Геометрическая фигура - страница 30

— А как удалось уйти, если не секрет? — почему-то тихо прошептала Маша.

— У меня в сумочке с собой всегда баллончик с газом. Я Генку и обманула. Говорю: «Не спеши, я сейчас презерватив достану, а то у меня критические дни, испачкаешься!» Он уши и развесил. Только вместо резинки я баллончик выхватила и на него! С тех пор не пристает! — с явным удовольствием вспомнила свою давнюю победу хрупкая с виду Савельева.

— Так надо было заявить на него, это же явная попытка к изнасилованию, на срок тянет! — сумничал я.

— Да зачем мне связываться? Он же ничего сделать не успел… Потом без свидетелей… Ладно, я его простила, он на следующий вечер извинялся, говорит, бес попутал, любимая девушка уехала, тоска по женщинам заела… 500 долларов дал, чтоб молчала…

— И вы взяли? — ужаснулся я.

— Конечно. Я же в школе работаю, мне за такие бабки пахать и пахать, а тут фактически даром свалились, — философию Савельевой можно было понять.

Мы попрощались. Уже у входной двери Наташа вдруг спросила:

— А что, собственно говоря, случилось?

— Ксению Георгиевну ограбили, — вдруг сымпровизировала Маша, — мы и пытаемся вычислить кто?

— Большая сумма? — поинтересовалась Савельева.

— Для кого как. Тысяча. Рублей, конечно. Ее месячная зарплата, — это подыгрывал уже я.

— Странно, к ее сумке никто не подходил, — удивилась Наташа.

— Может, вы просто внимание не обратили? — предположила Маша.

— Возможно, — быстро согласилась Савельева.

Уже в машине я посоветовался с Машей:

— Сами пойдем брать потенциального сексуального маньяка Генку Приходько или позовем сестрицу на помощь?

— Ты что, всерьез считаешь, что этот Приходько изнасиловал и убил Крафт? — Маша захохотала.

— Но он же пытался сделать примерно то же самое два-три года назад с этой девочкой? — настаивал я на своей версии.

— Вот именно, два-три года назад и с этой девочкой, которую он не знал достаточно хорошо. И еще неизвестно, что он пытался с ней сделать на самом деле. И как она вела себя поначалу. Прижал ее парень, поцеловал, но, начни она сопротивляться с самого начала, не дай повод для дальнейших действий, мне кажется, он не пошел бы дальше! — уверенно проговорила моя жена.

— Почему? — удивился я.

— Он же не дурак, в конце концов. Ну, трахнул бы он ее на самом деле, она на него телегу в райотдел через час бы накатала, уже ночью он сидел бы в ментовке, — спокойно объяснила Маша.

— А если бы убил после? — предположил я.

— Вычислили бы за сутки. Студенты этой группы были последними, кто видел ее в живых. Оперы начали бы с них. Логично? — жена победно взглянула на меня.

Ничего не скажешь, логично! Но 500 баксов, их-то за что подарил Наташе неудачливый ухажер?

— А баксы действительно за молчание, — словно прочитав мои мысли, сказала жена, — первый курс, они только стали учиться вместе, еще хорошо не знали друг друга, вот и закрыл ей рот на всякий случай, мужика ведь посадить просто, если он к девчонке под юбку полез. Раз взяла баксы, будет молчать. Обошлось. А с Крафт он просто не рискнул бы. Ведь Ксения Георгиевна — не наивная девочка, за ее спиной один из самых могущественных в университете людей, претендующих на избрание ректором. Зачем Приходько с ней связываться? — добивала мою версию Маша.

— Согласен, моя дорогая, согласен! Надя права, тебе летом стоит параллельно поступить в Академию права. Но у Приходько свои «Жигули». Где он ставит скромную «шестерку»? Безусловно, на стоянке возле четвертого корпуса. Следовательно, где-то рядом с «девяткой» Крафта. Именно он нам может с достоверной точностью подсказать, каким путем добиралась до дома Ксения Георгиевна.

Приходько мы поначалу дома не застали и, чтобы не терять времени, поехали к Галине Лебедевой. На звонок дверь открыла благообразная старушка, одетая в цветастый байковый халат, какой был моден в старые социалистические времена.

На наш вопрос о Галине Ильиничне Лебедевой она, повернувшись в сторону коридора, крикнула неожиданно мощным и низким по тональности голосом:

— Внучка, к тебе гости пришли!

Навстречу нам вышла невысокая худенькая девушка-очкарик, одетая в такой же, как у бабули, халатик. Темные волосы ее были заплетены в аккуратную косичку, на лице отсутствовали какие-либо следы косметики. О таких девочках обыватели говорят обыкновенно: «синий чулок». В руках Галина держала простенькую шариковую авторучку. По всей вероятности, она встала из-за письменного стола.