Жертва - страница 37
Когда официантка отошла от столика, я увидел, что темные глаза Джеммы наполнились слезами.
— Знаете, ведь это я во всем виновата, — сказала она.
— Что значит «виновата»? Он покончил с собой из-за вас?
Она кивнула.
— В тот день, в пятницу, он уронил камеру. Разбил ее. А я не удержалась и накричала на него. Понимаете, я уже перестала думать о нем как о человеке, у которого только одна рука. В общем, я орала что-то вроде: «Если не можешь быть поосторожнее, нечего трогать камеры». — Она покачала головой. — Нашла что сказать одному из наших величайших фотожурналистов. А он посмотрел мне в глаза и ответил: «Ты совершенно права». И ушел из магазина. Больше я его не видела.
— Думаете, из-за этого он себя и убил?
Она пожала плечами:
— Конечно, на Гаса давило многое. Но я думаю, моя ругань подтолкнула его к самому краю.
— В какое примерно время это произошло?
— Когда я на него накричала? По-моему, где-то около полудня.
— Значит, то, что он покончил с собой, вас не удивило?
— Меня это потрясло. Но не удивило. Если вы понимаете, о чем я.
— То есть вы считаете, что у него имелась склонность к самоубийству?
Она покачала головой:
— Да нет, не похоже. Я знала, конечно, о том, что с ним произошло. Знала о ПСР. О том, что его жена подала на развод. Он был подавлен, иногда вел себя как параноик, и… с ним было очень трудно, мистер Койн. Но он всегда казался мне сильным человеком. Бойцом, понимаете? Похоже, я ошибалась.
— Насколько хорошо вы его знали? — спросил я.
В этот миг официантка принесла наш заказ, и мы с Джеммой Джонс принялись намазывать оладьи маслом. Она налила себе чаю, добавила в него молоко и сахар, откусила кусочек оладьи, прожевала, проглотила и запила чаем.
— Насколько хорошо я знала Гаса Шоу? — Она улыбнулась. — Очень хорошо, очень.
— Ну да, вы же каждый день работали вместе.
— И это тоже.
— Что-то еще? Вы были… кем? Любовниками?
— Думаю, мы любили друг друга, однако не… ну, вы понимаете. Он считал, что страшно виноват перед женой и детьми, да и я чувствовала себя не очень-то уютно, полюбив женатого мужчину. Так что мы себя сдерживали. Старались вести себя правильно. Это было нелегко. Мы были людьми очень эмоциональными, я и Гас. И нам обоим пришлось пережить многое. — Она тряхнула головой. — Не знаю, зачем я вам все рассказываю. Это ведь никого не касается.
— Вы сказали, что прошли через многое, — напомнил ей я.
— Гас потерял там руку, — сказала Джемма. — А я мужа.
— Простите.
— Ненавижу эту войну. — Глаза ее сузились, я увидел в них настоящую страстность. — Столько жертв. Ведь гибнут не только американские солдаты, но и несчастные, ни в чем не повинные иракцы. Страдают люди вроде меня и Гаса, его жены, дочерей и сестры, родителей моего покойного мужа, его так и не родившихся детей, и тем не менее война продолжается и продолжается.
Я обнаружил, что киваю, слушая ее.
Джемма слегка склонила набок голову, взглянула мне в глаза:
— Так что у нас с Гасом Шоу было много общего. Вы только поймите меня правильно. Человеком он был дьявольски трудным, но, наверное, я так и любила бы его, несмотря ни на что.
— Это было вашим секретом.
— Он стремился во всем поступать правильно. — Она продолжала смотреть мне в глаза. — Думаю, будет лучше, если это секретом и останется.
Я кивнул:
— Я умею хранить тайны. Вы ведь бывали в его квартире, верно?
Она улыбнулась:
— Много раз. Как бы там ни было, он почти ни с кем не дружил.
— Он говорил мне, что состоит в группе взаимной поддержки.
— Состоял. Однако я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из тех людей мог стать его другом. Мешало что-то вроде конфликта интересов, вы понимаете?
— Звучит так, точно у вас имеется на этот счет личный опыт.
— После смерти Берта я какое-то время посещала такую группу. Но во мне было слишком много гнева.
— А что вам известно о группе Гаса? — спросил я. — Он рассказывал о ней?
— Практически нет, — покачала головой Джемма. — Да он и не мог. Таково правило. То, что происходит в группе, в ней и остается. Под конец у меня появилось ощущение, что группа начала его отвергать.
— Что значит «отвергать»?
Она пожала плечами:
— Не знаю. Гас ничего конкретного не рассказывал. Я уже сказала, у меня просто возникло такое ощущение.